Очевидно, что Ливанова нужно было заменить накануне выборов — по степени раздражающего воздействия на россиян его можно сравнить, разве что, с уволенным недавно послом на Украине Михаилом Зурабовым в эпоху монетизации льгот. Или, если подбирать более давние аналогии — с Анатолием Чубайсом. По данным ВЦИОМ, эффективность Ливанова оценивали ниже, чем у других министров — в 2,6 балла из 5 возможных. За его отставку не раз собирались проголосовать депутаты.
В общем, министр образования был типичным для российского внутренней политики последних 25 лет собирателем негатива, обреченным на предвыборное заклание. И, безусловно, отдавал себе в этом отчет, сознательно — в рамках отведенной ему роли — изображая "липучку для мух".
Чем же так не устраивал граждан прежний министр образования? В первую очередь тем, что внедрял в курируемой сфере политику максимальной экономии бюджетных средств.
Ливанов делал ровно то, что и другие министры социального блока — просто делал он это в откровенно социал-дарвинистской манере. Поэтому отставка Ливанова — это вопрос формы, а не содержания. Новый министр будет вести себя тактичнее, но политика правительства РФ в сфере образования от этого не изменится.
В первую очередь это перевод школ на систему госзаказа. Чтобы получить финансирование — к слову, подушевое — школе нужно продемонстрировать свою рентабельность. В итоге школы в сельской местности, традиционно набирающие мало учеников, вынуждены были закрыться.
Параллельно готовится объединение школ в крупные образовательные кластеры. Цель — снизить расходы на администрирование и направить максимум средств непосредственно на образовательный процесс. Считается, что в таких центрах учителя смогут повысить свою нагрузку, работая с классами сразу в нескольких школах. В результате у педагогов увеличатся зарплаты — и уже сейчас очевидно, что ценой этого повышения будут чудовищные переработки.
Стратегия слияния школ была опробована в Москве. И тут же выяснилось, что она фактически уравняла в правах спецшколы, гимназии с обычными общеобразовательными школами, лишив их права на дополнительное финансирование углубленного изучения предметов, индивидуальные занятия, проектно-исследовательскую деятельность. В результате лучшие школы столицы, много лет занимавшие первые строчки рейтингов, оказались близки к банкротству.
Одновременно с сокращением количества школ в стране уменьшалось число вузов. Лишение многих школьников шанса получить хоть какое-то высшее образование Ливанов мотивировал борьбой за качество вузов.
В 2013 году Минобр отобрал 15 российских вузов, которым дали 42 миллиарда рублей для продвижения в «топ-100» лучших университетов мира. Однако в 2016 году Счетная палата выяснила, что ни один из вузов, получивших деньги, не смог добраться даже до первой сотни. Многие вузы расходовали деньги неправильно, или не расходовали совсем.
Но больше всего Дмитрий Ливанов запомнился реформой Российской академии наук. Законопроект об этом, принятый летом 2013 года, стал сюрпризом для научного сообщества, так как никто из ученых к его обсуждению привлечен не был — в неведении оказался даже избранный в мае 2013 президент РАН Владимир Фортов.
Реформа подразумевала слияние академий — РАН, РАМН, РАСХН — в одну и создание Федерального агентства научных организаций (ФАНО), которому институты должны были подчиняться как органу исполнительной власти.
Принятие законопроекта во втором чтении вызвало бурю недовольства в научном сообществе, по стране прокатились митинги. Второе чтение отменили, а затем рассмотрение законопроекта неоднократно переносили. Но в сентябре 2013 года все же приняли его.
Теперь именно ФАНО управляет РАН и распоряжается ее имуществом. Распоряжается так, что в 2013 году на сделки с ним был объявлен годовой мораторий, который впоследствии неоднократно продлевался.
Еще Ливанов запомнился борьбой с плагиатом, в результате которой 11 человек были лишены научных степеней. И проектом создания единого учебника российской истории, который излагал бы исторические события согласно «единому историко-культурному стандарту». Учебник этот так и не был создан, но стандарт, которым должны руководствоваться авторы, остался. И подвергается критике со стороны ученых.
А еще при Ливанове статус научной дисциплины получила теология. Произошло это в 2015 году по просьбе Патриарха Кирилла. Уже в августе 2016 года заработала экспертная комиссия для присуждения соответствующих научных степеней. И в эту комиссию как раз и входит новый министр образования Ольга Васильева.
Васильева закончила несколько высших учебных заведений: дирижерско-хоровое отделение Московского института культуры, исторический факультет в педагогическом институте, факультет международных отношений в Дипакадемии. Училась в аспирантуре Института российской истории РАН. В 1990 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Советское государство и патриотическая деятельность Русской Православной Церкви в годы Великой Отечественной войны».
Работала в центре истории религии и церкви исторического института РАН, в 2002 году возглавила кафедру религиоведения в академии госслужбы при президенте. Была замом в департаменте культуры в правительстве РФ, занимала аналогичную позицию в управлении по общественным проектам Администрации президента.
Работая на административных постах, Васильева продолжала вести преподавательскую деятельность, читая курсы на религиозную тематику. Неоднократно выступала на различных мероприятиях с лекциями о патриотизме.
Научное сообщество уже высказалось на тему нового назначения. В частности, кандидат биологических наук Александр Панчин, входящий в состав комиссии РАН по борьбе с лженаукой, написал у себя в блоге, что этим назначением «на науке в России поставлен крест, православный».
Ранее он неоднократно высказывался в своем ЖЖ против включении теологии в список научных дисциплин и доказывал, что со времен Фомы Аквинского в этой области не было сделано ни одного сколько-нибудь значимого научного открытия.
Пока не ясно, как новый министр образования РФ собирается выполнять свое обещание «разделять религию образование на новом посту» и делать заботу об учителях своей главной задачей.
Очевидно одно — положение дел в науке и образовании с ее назначением вряд ли изменится. Скорее всего, Васильева продолжит общегосударственную политику тотального сокращения расходов на образование. А ее многолетний богословский опыт, как, очевидно, надеются в верхах, поможет нивелировать негативные последствия такой экономии путем дальнейшего усиления духовных скреп на уроках православия.
Сырьевым государствам, покрывающим потребность в технологически сложных продуктах главным образом за счет импорта, послушные граждане нужнее, чем образованные. А это обычно величины обратно пропорциональные.