Как сообщает пресс-служба УМВД РФ по Севастополю, в конце мая 2016 года у злоумышленницы, находившейся в состоянии алкогольного опьянения, произошел конфликт с несовершеннолетним сыном.
Установлено, что она нанесла ребенку телесные повреждения, причинившие физическую боль, но не повлекшие вред здоровью. Теперь по обновленной статье «Побои» 116 УК РФ ей грозит до двух лет лишения свободы.
Казалось бы, пьяная мать получила по заслугам. Злоупотребляет, да еще и руку на ребенка поднимает. Да и вообще законодательная норма хорошая: может быть, домашние тираны, наконец, задумаются над своим поведением и прекратят третировать своих беспомощных жен, родителей, детей. Тем более, что отказаться от возбуждения дела против обидчика, просто забрав заявление, теперь нельзя. Напомню, что и севастопольцы в июньском опросе «Примечаний» эти поправки поддержали.
Но в последнее время я все чаще задумываюсь... Вот пришел я домой после тяжело рабочего дня, выпил с женой по бокальчику вина за ужином. Это ведь тоже алкогольное опьянение. Случись что с моими детьми или моей квартирой, мне придется вызвать полицию, пожарных или скорую помощь — а представители власти, спасатели и медики увидят, что я пьян. Ну, пьян же? Ведь для гаишников одна бутылка пива или бокал вина — уже опьянение.
Мне тоже приходится иногда воспитывать своих детей. Бывает и возмущенными криками, и даже шлепками, потому что их, когда они сцепятся в один клубок, играя, невозможно остановить. А про разбросанные игрушки или домашнее задание опытным родителям и рассказывать не надо.
И я уже боюсь: где грань, после которой я для них превращусь в преступника? Поймут ли они, что жалуясь на строгость папы, они могут загнать его в тюрьму?
Недавно по федеральным каналам начали крутить социальную рекламу. Маленькая девочка со слезами на глазах жалуется, что ей родители не купили собаку. Дальше звучит номер телефона доверия для детей, на который свободно и совершенно бесплатно может позвонить любой российский ребенок.
Я сразу же объяснил своим сорванцам, заинтересовавшимся красивой картинкой, что они могут позвонить и пожаловаться на мою жестокость и черствость. Ведь я тоже не разрешаю им завести щенка. Но я предупредил их: если они будут преувеличивать, жалуясь на меня, — а именно так они иногда манипулируют моей женой и бабушками-дедушками — может случиться непоправимое. Я пытался растолковать, что любое мое требование: выучить уроки, сложить вещи, сходить погулять во двор вместо игр на планшете — направлено на их же благо. Надеюсь, они меня поняли.
В России домашнее насилие — не редкость. И нужно как-то его останавливать. Но как сделать так, чтобы не навредить? Недавно моя знакомая пожаловалась, что ее сыну в школе выдали 1 сентября небольшой листочек с картинками и интересными надписями. Сын-второклассник не разобрался и пришел к матери с вопросами.
Фотографию листовки, распространяемой в школе, она прислала и мне. Вроде бы ничего особенного: в ней перечислены статьи конвенции ООН о правах ребенка. Постулаты этой конвенции разъясняют школьникам уже много лет. Даже «Смешарики» сняли сезон своего мультсериала, посвященный этим статьям.
Но есть одна деталь, которая меня смутила — картинки. Присмотритесь. «Защита от физического и психологического насилия» проиллюстрирована изображением доктора, проводящего осмотр ребенка.
Почему именно доктор? Он осматривает жертву насилия? Помните, листовка попадает в руки детям младшей школы, которые еще не умеют мыслить логически и выстраивать ассоциативные ряды. В их маленьких головах так и закрепится пара «насилие — врач».
Или статья 32: «Ребенок имеет право на защиту от эксплуатации, использования тяжелого и опасного труда». Она проиллюстрирована картинкой, на которой ребенок пылесосит. Что хотел сказать художник?
С каких это пор пять минут чистки ковра в детской комнате превратились в «тяжелый и опасный» труд?
Про картинку о жестоком обращении скажу одно: дети моей знакомой посчитали ее страшной и очень долго задавали маме вопросы, почему мальчик на ней боится. А главное — кого?
Все это весьма неоднозначно. «Это ювенальная юстиция во всей красе, — сказала моя знакомая.
— Я пошла спросила классную: для чего детям раздали эти листовки и почему об этом не поговорили с родителями на собрании, которое прошло накануне?
А она мне ответила, что это не листовка, а закладка, которую нужно сложить пополам и вложить в дневник, чтобы информация всегда была у детей перед глазами».
Раньше я думал, что ювенальная юстиция в нашей стране слишком уж сильно демонизируется. Ведь нет ничего плохого в том, что закон защищает тех, кто сам не может себя защитить. А теперь я понимаю, насколько это трудно — судить о том, что происходит внутри семьи. И насколько зыбка эта грань, за которой ты вдруг станешь «алкоголиком», «домашним тираном» или «эксплуататором».