«Примечания» не раз уже писали о проблемах яхтсменов при прохождении госграницы в черноморских портах и в Севастополе в частности. Постоянные ужесточения пограничного контроля с одной стороны, отсутствие даже примитивной инфраструктуры и скотское (прямо скажем) отношение к яхтсменам может привести сегодня к трагедии.
И вот — очередная дикая история.
Пятидесятифутовая яхта Bavaria шла из Средиземного моря из Греции. 780-мильный переход близился к завершению. Пройдены чужие границы и проливы, впереди на горизонте Севастополь. Впрочем, вот что пишет один из членов экипажа в Facebook.
На подходе к Севастополю«Берег 62, Берег 62, ответьте...» — за 12 миль до берега начинаются попытки связаться с пограничниками. Да, «это — Родина, сынок», тут другие порядки, не как в остальном мире, где пограничников при заходе в иностранный порт ещё надо поискать. Здесь же общение с властями начинается за пару часов до выхода на берег. Впрочем, ход событий показал, что пара часов — недостижимая мечта...
Проходим турецкие проливы — здесь рады яхтам под любым флагом
То ли наша 25-мильная рация имела вдвое меньший радиус действия, то ли у «Берега» радиостанция была «не очень», но связаться удалось только мили через две, и то с «Берегом 61», а это погранцы на мысе Фиолент, что прилично дальше от нас. Те разрешили двигаться дальше, в сторону Херсонеса.
Вскоре установилась связь с «Берегом 62», который, после выяснения информации по лодке, приятным женским голосом запретил владельцу и капитану двигаться в Севастопольскую бухту на оформление. Мотивировав запрет тем, что на Графской пристани нас ждут только в 16:00, а сейчас нам надо дрейфовать, ожидая, когда же наступят эти четыре часа дня...
Четверг. 11 часов утраРовно двое суток назад мы вышли из Стамбула, прошли Босфор, Черное море, и вот мы здесь, в Крыму, в Севастополе, точнее — почти в Севастополе. Спустя некоторое время получаем милостивое разрешение «Берега» бросить якорь у них на виду, в бухточке Солнечного пляжа. Стоим, ждем.
Наконец получаем разрешение пограничников на движение, идём в Севастопольскую бухту. Но туда — точнее, в Южную бухту, где расположена нужная нам Графская пристань — можно попасть только с разрешения Трафик-контроля (14 канал) и Портнадзора (14/16 канал).
Получив все необходимые разрешения, подходим к Графской пристани (причал 143), швартуемся лагом сразу за трёхмачтовым красавцем «Херсонесом». На причале мается милая девушка-пограничница в тёплом черном фирменном ватнике. Ждём комиссию. На берег выходить нельзя.
Потихоньку на причале собираются члены комиссии. Когда собрались все, спрашивают капитана, где его агент. Выясняется, что агента (который организовывает процесс прохождения границы — прим. ред.) не пропускает охрана — нет какого-то пропуска.
Агент мечется за забором, пытаясь передать необходимые документы. Никто из членов комиссии не собирается к забору подойти. Какой-то полупосторонний человек сжалился, дошел до забора, взял документы, передал капитану.
Через час с лишним на борт яхты сходят представители всех заинтересованных служб: пограничник, санитарный врач, таможенник, пришёл даже сотрудник наркоконтроля с очаровательным спаниельчиком. Капитан-судовладелец долго заполнял разные бумаги.
И вот наступил момент, когда удовлетворенная комиссия покинула яхту, удовлетворенный хозяин сложил в папку новые документы с подписями и печатями, паспорта членов экипажа со штампами о въезде в Россию, пограничница разрешила выходить на берег, а Трафик-контроль и Портнадзор разрешили выход из бухты.
Пройдя 3 мили на юг, входим в Стрелецкую бухту, и швартуемся в её конце, у 188 причала. Настроение прекрасное, несмотря на потерянный день! Собираем сумки, остатки продуктов, выносим на берег, грузим в подъехавший микроавтобус-такси.
Покой нам только снился или непонятная ошибкаЗвонок на телефон капитану: «Оформление не закончено, мы напрасно ушли от 143 причала, надо вернуться, чтобы заполнить декларацию на вход». Финальная сцена из «Ревизора»... Ни черта не понимаем, ведь декларацию на ввоз судна капитан заполнил, и час с лишним назад этот же самый таможенник, прощаясь, жал руку капитану.
Темнеет. Капитан пытается договориться с таможенником о том, что подъедет к 143 причалу на такси, и все необходимое там заполнит. Предложение категорически не принимается, надо выходить, предоставить яхту на 143 причал для осмотра.
Выходим. Перед входом в Севастопольскую бухту получаем запрет на вход от Порт-надзора: яхта не оборудована AIS и трекером (обязательное требование наших пограничников для передвижений яхт в ночное время — прим. ред.), а им надо контролировать наши перемещения.
Надо возвращаться в Стрелецкую, на 188 причал.
Вернулись. Вскоре подъезжает тот таможенник. Пытается убедить, что когда он уходил, он якобы сказал не просто «Я пошёл», а «Я пошел проверить».
Судно надо представить на 143 причал. Это непременное условие подачи той, забытой таможенником декларации. Договорились, что завтра, в 8:30 лодка будет у Графской пристани.
ПятницаСледующим утром перед самой Севастопольской бухтой получаем запрет на вход в неё от Трафик-контроля. Говорят, что первым к 143 причалу поставят «Профессора Водяницкого», а нас — только после завершения всех формальностей с ним. Велят возвращаться в Стрелецкую бухту, и до 10:00 не высовываться с запросами: нас позовут, когда причал освободится.
Наконец, в Черном море. Справа по курсу темнота, и нам именно туда — в Севастополь, который окажется очень негостеприимным.
Разворачиваемся. «Профессор Водяницкий» едва виден на горизонте. Снова вызывает Трафик-контроль, разрешает вход в Севастопольскую бухту. Ещё раз разворачиваемся. «Профессор» уже ближе, видим, как на него высаживается лоцман.
В бухту входим раньше «Профессора», но к причалу нас не пускают, велят перейти в некую бухту и ждать там. Схемы всех бухт Севастополя у нас нет. На вопрос, где эта бухта расположена, вразумительного ответа не получаем.
Вызывает лоцман с «Водяницкого», советует не ходить никуда, а ждать поблизости от причала. Попросились пришвартоваться к портовому сборщику, откачивающему воды с «Херсонеса». Стоим...
Время идёт. Время, как оказалось, играло в этой истории решающую роль: если до 16:45 не будут улажены все проблемы, если не будет заполнена та забытая декларация, судно должно отправиться на СВХ (стоянка временного хранения - прим. ред.). Капитан звонил таможеннику, тот отвечал, что они «работают по нашему вопросу».
Портовый сборщик закончил работу, и нам пришлось просить буксир, стоящий рядом с «Профессором», пришвартоваться к нему. Буксир разрешил.
Время шло…
Наконец капитана вызвали на берег, в двухэтажное здание, где, судя по всему, и располагается таможня. Его нет очень долго.
Возвращается полувзбешённым. Он пообещал таможенникам выйти на середину Севастопольской бухты и затопить яхту, чтобы перекрыть движение судов по бухте. «Да вы не нервничайте», — ему ответили.
Оказывается, все действия надо было совершать через какого-то брокера. Нашли трёх, но ни один из них не захотел за работу браться.
Кульминация идиотизмаВ 16:45 капитану объявили, что раз вовремя оформить документы не удалось, судно должно направиться на СВХ (стоянка временного хранения — прим. ред). Но в Севастополе она переполнена, а потому таможенные службы советуют выйти в открытое море и провести там несколько суток за пределами 12-мильной зоны между Севастополем и Ялтой, а потом возвращаться для продолжения оформления.
Магический 143-й причал — единственное место, где в Севастополе яхта может пройти госраницу. Попасть на него можно только с помощью частного агента. Цена вопроса — от 500 евро за процедуру.
Яхта в пятницу вечером вышла из Севастопольской бухты с тремя людьми (капитан и два местных матроса вместо измотанного переходом экипажа). Учитывая, что выходные и праздники с субботы и до понедельника, в море им придется находиться до утра вторника.
В воскресенье по прогнозу в районе Балаклавы будет ветер под 30 узлов. Во вторник те же 30 — напротив Ялты... На лодке мало продуктов, капитан одет легко, а ночью температуры около 5 градусов. Отопителя на лодке нет.
Плохая морская практикаВ ведомствах, отвечающих за прохождение границы в севастопольском порту - полное отсутствие понимания работы с маломерными судами.
Местные чиновники в погонах не осознают, что маломерное судно это не комфортабельный и защищенный от стихии теплоход. Это абсолютное непонимание морской практики — а порой кажется, что и желание создать Севастополю негативный имидж среди яхтсменов.
Очередная история о «диких нравах», которые царят в портах Крыма и Севастополя, уже пошла бродить по социальным сетям. А значит и туристический образ хуже не куда. Не говоря уже о поручении президента Путина облегчить жизнь яхтсменам — здесь в Севастополе бал правят «держиморды», и плевали они на все поручения. У них инструкция.
Пасхальной ночью яхтсмены по-прежнему оставались в открытом море. Утром в субботу капитану удалось дозвониться по мобильному и сообщить, что с экипажем все в порядке. Но завтра в Крыму обещают снег.
«Примечания» будут следить, чем закончится история с российской яхтой, которую выгнали из российского Севастополя.