Мой друг Пашка – обычный работяга, строитель. Заробитчанин. Еще при Украине он ездил в Россию за длинным рублем. Север, обе столицы, Сочи — заработки неплохие, но условия: бытовки, вечное недоедание, недосып, холод. Копейку к копейке откладывал, мечтал о своем жилье на родине, в Крыму.
Еще при Украине он сделал первый взнос в строительство многоквартирного дома у моря. Проект обычный, дом вполне стандартный, без запросов на элитарность. Единственный плюс – локация: хоть и у вонючего городского пляжа, но с видом.
Пока дом строился, супруга Пашки получила наследство, пара обзавелась жильем. «Ничего, - подумал мой друг, - квартира построится, будет дочери приданое».
В 2015-м дом закончили, долго не могли сдать. Потом вроде узаконили, однако оформить право собственности на квартиру Пашка сразу не смог: из-за расхождений в украинских и российских требованиях российский реестр отказывался принимать его документы.
Юридическая служба застройщика тут же отморозилась: «Договор мы выполнили, ключи и бумаги вам передали, остальное — не наши проблемы. Но за 30-40 тысяч рублей мы готовы все порешать». Пашка напрягся, год ходил по инстанциям и юридическим консультациям. Добился своего, но времени потерял немерено. И денег. А мог ведь и поработать. Все это время ремонт в сданной без отделки квартире Пашка не делал — не на что было. Поэтому и монетизировать ее существование путем сдачи в аренду никак не мог.
Публика в доме, как назло, подобралась специфическая: 80 процентов — выходцы с материка, мечтавшие не просто жить у моря, а жить красиво, как подобает «среднему классу». Во главе — тетка-председатель из крупного уральского города. Она и развела в доме бурную деятельность, вытянувшую из карманов Пашки ни один десяток тысяч рублей.
Первым делом председательница предложила поставить на придомовой территории автоматические шлагбаумы с домофонами и посадить в подъездах консьержей. Общим собранием проголосовали «за», только Пашка был против. На все ушло по 60 тысяч рублей с квартиры. Это не считая ежемесячной платы за обслуживание автоматики и зарплаты консьержей — на это в платежках добавили еще пару тысяч рублей в месяц.
Дальше — больше. Захотелось новую детскую площадку — поинтереснее, чем унылый пластик от застройщика. Минус 40 тысяч. Вокруг непременно нужен кованый забор и камеры наружного наблюдения. Минус еще 50 с каждой квартиры. И опять все голосуют «за»: председательница — прекрасный оратор, умеет внушить людям чувство причастности к достойным и богатым. Пашка сопротивлялся, но был подвергнут групповой травле. В конце концов согласился: «для себя же делаю, в свое вкладываю».
Через полгода новая идея: построить во дворе клетки с навесами для колясок и велосипедов. С новомодными электронными замками. «Позвольте, у нас же шлагбаумы с консьержами?» - возмутился Пашка. «Шлагбаумы — это от лохов, - отрезала председательша, - а консьержи — люди пожилые, патрулировать территорию не могут». Согласились все: минус 8 тысяч с носа.
Потом принялись за озеленение. Газон, цветник, кипарисы с юкками. Пару чахлых пальм. Беседочка у дома с общим мангалом. Тут уж не только у Пашки, у остальных начали открываться глаза. «По 35 тысяч с квартиры за какие-то кусты? А сколько ушло на консьержей за эти два года?» - прозрели соседи, раньше травившие Пашку на всех собраниях. А может, люди просто обнищали, но каким-то волшебным образом в последние полгода в его доме пропали и консьержи, и сборы «на песочек для песочницы» по 5 тысяч рублей.
«Наигрался я в эту элитарность, - говорит мне Пашка. - Знал бы, купил бы квартиру в другом месте. Соблазнился качеством домов, я ж сам строитель. И главное, ничего особенного – дом в степи, хоть и у моря. И люди, видно, простые. Богатые бы бабки на абы что отдавать не стали».
Нет худа без добра: пока Пашка возился с квартирой, нашел здесь хорошую нишу, начал свой бизнес. Решил продать однушку у моря — дело надо расширять. «Нужно выждать, когда выйдут три года после оформления, чтоб на налоге не потерять, и продавать, - рассуждает он. - Она у меня уже больше 200 тысяч высосала, а я еще к ремонту не приступал. Представь, кому я ее с такими накладными расходами сдам? Кто в этой халупе крошечной жить согласится, да еще и за камеры эти платить? К тому же, я хочу сдавать легально, а это договора, налоги...»
Вполне типичная история для мест, где в силу экономических или природных условий оседает относительно зажиточная прослойка населения России. Такую можно услышать и в Москве, и в Питере, и в Краснодарском крае. Пашка отделался еще по-божески: в том же курортном комплексе «Аквамарин» в Севастополе люди платят по 20 тысяч рублей коммуналки, куда входит обслуживание и пляжа, и парка, и СПА-центра, и даже земельный налог. И сделать с этим ничего нельзя: в «Аквамарине» не квартиры, а апартаменты — услуги ЖКХ здесь государством не регулируются.