Временное затишье в Севастополе, совпавшее с преидентской избирательной кампанией, завершилось и завершилось скандально.
Представитель исполнительной власти в Законодательном собрании объявил на очередном заседании, что губернатор Севастополя подает судебный иск против спикера Законодательного собрания Алтабаевой, обвиняя ее в бездействии. Бездействие проявилось в отказе созвать внеочередную сессию ЗС для рассмотрения поправок в бюджет города, притом что соответствующие вопросы уже получили обсуждение на предшествующих заседаниях законодательной власти.
Причина выбора столь жесткой формы конфликта с неподконтрольным губернатору большинством депутатов более-менее понятна – это целый спектр проблем, по которым обе власти в городе занимают разные позиции. Один из этих вопросов касается деятельности организации «Ночные волки» и их проектов на территории вокруг горы Гасфорта, переданной им в аренду предшествующей городской администрацией. Мы попытались разобраться в ситуации с этим нашумевшем конфликтом, выделив разные его аспекты – от собственно экологического до крипто-идейного.
***
Когда «Русская весна» в 2014 году неожиданно ворвалась в нашу жизнь, слово «патриот» стало популярным самонаименованием.
Спустя четыре года для российского материка это содержание снова покрылось коростой бюрократического официоза. Но, тем не менее, та земля, с которой началась «Русская весна» — Севастополь, – пока еще хранит верность 2014 году и его идейному пафосу. В дискуссиях и спорах слово «патриотизм» встречается чаще всего: людей волнует, как следует понимать слово «патриот», что значит быть патриотом России и родного города.
Так кто же здесь «украинцы»?
Идентичность севастопольцев именно как русских патриотов, если поговорить с общественными активистами города, определяется противостоянием «украинству». Но при этом слово «украинство» в словаре москвичей, и в понимании севастопольцев означает не совсем одно и то же.
Московский политический класс называет этим словом хаотическую демократизацию, «майданный вирус». В Севастополе под «украинством» понимается совсем иное: а именно подмена общественных интересов частными.
Борьбой с украинством обозначают, в том числе и противодействие поползновениям застройщиков, которые ради своих корыстных интересов готовы безжалостно разрушать экологическую среду города.
В прошлые времена, до воссоединения с Россией, борьба за автономию от Украины как государства, самоопределяющегося на антироссийской и антирусской почве, устойчиво ассоциировалась с сопротивлением «украинству» как практике дикой приватизации и хищнического захвата общественных пространств.
После 2014 года между двумя представлениями возникло естественное напряжение: Севастополь вернулся в «родную гавань», но «украинство» в смысле стратегии «большого хапка» никуда не исчезло.
«Украинство», навсегда утратив в Севастополе свой политический статус и политический ресурс, сконцентрировалось на изъятии общественных пространств, рассматривая это изъятие как компенсацию за политические потери. В итоге, если московские политтехнологи обвиняли в «украинстве» общественных активистов, протестующих против тех или иных действий городской власти, сами активисты усматривали «украинство» в желании бывших и нынешних олигархов отжать часть общественного пространства для своих частных корыстных нужд.
Мы видим, что на севастопольской земле схлестнулись несколько «патриотизмов» – автохтонный-городской и тот, который можно было бы назвать «постмодернистским».
С «украинством» в наиболее распространенном смысле (не севастопольском) его многое сближает — умение делать гешефты на чувстве причастности к Родине, — хотя у него имеются и особые черты, отражающие специфику переживаемого нами в России исторического момента. Главная среди этих особых черт – жесткое неприятие любой общественной активности как признака «украинства».
Главная особенность постмодернистского патриотизма в РФ – жесткое неприятие любой общественной активности как признака «украинства».
Когда в «Российской газете» в сентябре 2017 года появилась статья Алексея Чалого о Севастополе как о «патриотической столице России», многие в этом увидели признак «большой политической игры», а не то, чем, видимо, призван был стать этот текст – призывом к соединению национального и городского патриотизма, в смысле борьбы за возрождение Севастополя как города русской цивилизации. То же стремление обеспечить подъем города как форпоста русской цивилизации проявилось и в «Стратегии социально-экономического развития города Севастополя до 2030 года», на создание которой были положены силы Агентства стратегического развития Севастополя, Заксобрания города, правительства, членов ОНФ, многих общественных деятелей. Выполнение этой программы было блокировано прежним руководством города, и в 2017 года в форме закона была принята другая Стратегия, отражающая видение регионального начальства. Тем не менее, депутаты Законодательного собрания смогли сопроводить эту Стратегию законодательными поправками, нацеленными в первую очередь на спасение общественных пространств.
Казалось бы, получение в феврале 2018 года урочищем Ласпи статуса ООПТ стало важной вехой в победе общественных сил над «украинством» в его севастопольском понимании. Однако «постмодернистского патриотизма» в городе еще довольно много, и свои позиции он не сдает. Глядя на все происходящее с нашей московской перспективы, кажется, что настоящего «патриотизма» в стране осталось немного – чаще всего, этим словом именуется государственная лояльность, несовместимая с «украинством» в его московском понимании, но прекрасно уживающаяся с «украинством», как его представляют в Севастополе.
Гора раздора
Рассмотрим сказанное выше на примере одной истории, ставшей актуальной для жизни города практически сразу после «русской весны» — о горе Гасфорта и «Ночных волках».
Как известно, конфликт «Ночных волков» и большинства Заксобрания, руководимого Алексеем Чалым, возник в Севастополе в 2015 году, когда тогдашний губернатор Севастополя Сергей Меняйло отдал «Ночным волкам» в аренду территорию вокруг горы Гасфорта. В мае 2015 года между МАНО «Ночные волки» и правительством Севастополя был заключен договор аренды на 9 лет территории размером 267 гектаров вокруг горы Гасфорта. Депутаты во главе с Чалым попытались оспорить это решение, обращая внимание на то, что на отданной в аренду территории находится водоём, который может иметь статус резервного водохранилища, и он способен поддержать водоснабжение Севастополя в засушливые годы, и еще на то, что в границах данного участка произрастает большое количество красно-книжных растений и находится множество уникальных исторических и археологических памятников.
Получение территории горы Гасфорта в свое распоряжение, причем без каких-либо ограничений (концепция развития территории не была представлена на общественных слушаниях, а в договоре аренды полагающихся охранных ограничений прописано не было) должно было продемонстрировать горожанам, что
«Ночные волки» превратились в важную силу в Севастополе. Едва ли в результате этого присвоения они выиграли в общественном мнении города, но тем не менее они продемонстрировали, что у них есть определённый ресурс влияния на ситуацию.
Надо отметить, что до этого времени байкеры действительно использовали эти земли, но в значительно меньших масштабах, они устраивали ежегодное байк-шоу у той же Гасфорта, но на территории заброшенных складов размером около 7 гектаров.
Градозащитная и природоохранная тематика была в числе приоритетных с самого начала деятельности Законодательного собрания Севастополя после выборов сентября 2014 года. Депутаты исходили из того, что статус территории у горы Гасфорта был определен еще постановлением севастопольского городского совета за 1995 год. Тогда эта территория была отнесена к тем видам земель, которые попадают под охранное законодательство – земли историко-культурного назначения (Итальянское кладбище, памятник на Братской могиле советских воинов, памятник воинам 7-й бригады морской пехоты, плотина Севастопольского адмиралтейства, памятники археологии IV-III вв. до н.э. и др.), земли природоохранного назначения (на которых произрастают краснокнижные растения) и земли рекреационного назначения. Кроме того, еще в 1990-е годы Гасфорта была отнесена ко второй зоне санитарной охраны реки Черная и Инкерманского водозабора централизованного водоснабжения города Севастополя. Имело значение и то, что вблизи Гасфорты находится ландшафтный заказник «Байдарский».
Осенью 2014 года, в ситуации режима чрезвычайной ситуации с водоснабжением в Севастополе, из Гасфортовского водохранилища в русло реки Черная было сброшено 400 тысяч кубометров воды, что позволило с минимальными потерями для города преодолеть кризис. Учитывая это, было бы резонно сохранить водохранилище Гасфорта как резервное для питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения. По этому поводу на имя тогдашнего губернатора Сергея Меняйло было направлено письмо главного инженера Водоканала с предложением рассматривать этот водоем как резервный, однако предложение осталось без ответа. «Волки», между тем, доказывали, что водоем не может быть использован как резервуар для водоснабжения, поскольку представляет собой «шламохранилище», то есть искусственно поддерживаемый водный резервуар, некогда принадлежавшее Балаклавскому рудоуправлению, которое владело территорией до 2015 года.
И вот когда в мае 2015 года появилось постановление правительства Севастополя о передаче территории, прилегающей к горе Гасфорта, включая водоём, в аренду МАНО «Ночные волки», Законодательное собрание выступило с категорическим протестом против этого решения, ссылаясь на то, что при заключении договора аренды отсутствовала градостроительная документация «Проект планировки и проект межевания территории в районе горы Гасфорта». Под давлением депутатов губернатор С.И. Меняйло приостановил действие договора, однако спустя три месяца – когда противостояние ветвей власти в городе достигло кульминации — возобновил его.
После этого Заксобрание Севастополя, тогда еще под председательством Алексея Чалого, обратилось в Генеральную прокуратуру с просьбой проверить соответствие договора аренды нормам федерального законодательства. Проверка Генеральной прокуратуры, состоявшаяся осенью 2015 года, выявила многочисленные нарушения градостроительного и земельного законодательства (размер арендной платы – 0,1 % от установленной нормы, не установлен вид разрешенного использования земельного участка), а также природоохранного, водного законодательства и законодательства об объектах культурного наследия (земельный участок был передан в аренду без обременений и возложения охранных обязательств).
С того момента, как появилось отрицательное для «Волков» заключение Генеральной прокуратуры, прошло два с половиной года, но его исполнение так и не пошло дальше обширной переписки различных инстанций
– прокуратуры Севастополя, различных департаментов правительства, Законодательного собрания и «Ночных волков». Представители правительства Севастополя, в частности вице-премьер правительства Илья Пономарев, еще в конце прошлого года делали заявления о готовности пересмотреть договор аренды с «Волками», хотя бы на предмет контроля над соблюдением экологических норм. Однако вопрос явно подвис, и сегодня представители законодательной власти не могут добиться от правительства выполнения своих обещаний относительно горы Гасфорта.
Правительство хранит молчание, по всей видимости, не усматривая необходимости идти на компромисс с Заксобранием и, напротив, на конфликт с «Волками», имеющими поддержку в столице.
Спор депутатов с «волками» оказался сосредоточен вокруг проблемы водохранилища. Депутаты, напомним, считают, что водоем у территории горы Гасфорта носит характер резервного водохранилища, ссылаясь на тот факт, что в ноябре-декабре 2014 года водоем выполнил именно эту роль и тем самым спас город от кризиса водоснабжения. Однако свои аргументы высказали и байкеры, которые, согласно публичным высказываниям депутатов, уже готовятся к использованию данного водоема для катания на водных лыжах. В 2016 году байкеры не стали предоставлять в правительство Севастополя «Генеральный план застройки земельного участка». Однако спустя год, осенью 2017 года они обратились в ФГБУ «Крымский УГМС» для изучения Гасфортовского водоема специальной комиссией. Напомним, что данная организация расположена в Симферополе и, соответственно, находится под юрисдикцией другого субъекта федерации, руководство которого имеют свою – некомплиментарную Чалому и его соратникам — позицию по всей ситуации в регионе. По итогам «визуального осмотра и изучения архивных материалов» комиссия пришла к выводу, что этот водоем – не водохранилище, а «обводненный карьер», соответственно, на него не может распространяться никакое охранное законодательство.
На данный момент ситуация выглядит в каком-то смысле тупиковой. С одной стороны,
«Волки» не собираются отказываться от освоения полученного в аренду участка земли – если уже не под эгидой военного патриотизма, то хотя бы под брендом патриотизма спортивного туристического.
С другой стороны, против планов по активному освоению этой территории в коммерческих целях выступает севастопольская общественность – не только Законодательное собрание Севастополя, но также поддержавший запрос Заксобрания Севприроднадзор, который 20 февраля 2017 года включил гору Гасфорта в перечень перспективных зон для получения статуса особо охраняемых природных территорий и предложивший провести в этих целях комплексное экологическое обследование территории. На стороне депутатов и региональный штаб ОНФ, и, возможно, прокуратура города.
Проблема состоит в том, что борьба ведется вокруг пока еще не представленного в полном объеме проекта. Парка «Патриот» у территории горы Гасфорта уже точно не будет, а что же все-таки будет на этом месте, пока непонятно.
Ясно только то, что ни одна из вовлеченных в конфликт сил не собирается отступать со своих позиций.
Чего хотят «Ночные Волки»?
Какие же «патриотические» проекты «Ночные Волки» предлагают или предлагали для Севастополя?
Байкеры выдвигали свой проект в три этапа:
— в мае 2015 года (перед получением территории в аренду),
— в ноябре 2016 года (попытка открытия филиала Парка Патриот под эгидой Министерства обороны),
— в январе 2017 года (уточнение проекта перед слушаниями в Общественной палате Севастополя).
Первоначальный проект «Волков» по освоению территории Гасфорты был довольно скромным. «Волки» хотели создать музей полковника Всеволода Гасфорта, участника первой обороны города, именем которого названа гора, площадку для проведения «Зарниц», трассы для авто- и мотогонок, площадки для водных видов спорта, сцену для авторских программ Хирурга (в т.ч. байк-шоу), цех металлообработки, «железное свадебное дерево», организацию гончарных кружков, проведение выпускных вечеров, новогодних елок, День книги и творческие встречи для школьников.
К ноябрю 2016 года планы «Волков» кардинально изменились. Речь уже шла об освоении 400 гектар земли и возведении 83-х объектов капитального строительства и благоустройства (при этом «просветительская» составляющая исчезла совсем).
Среди этих объектов были заявлены – ночной клуб, трассы для мотофристайла и драг-рейсинга, автомобильные парковки, гостиницы, рестораны, автомойки, ремонтно-технические базы для мотоциклов и пр. «Железное свадебное дерево» превратилось в «свадебную инсталляцию «Рабочий и колхозница».
Территорию предполагалось разделить на три зоны: «патриотическую культурно-массовую», «военно-патриотическую» и «спортивно-рекреационную». Наполнение каждой из этих зон, две из которых были определены с помощью термина «патриотизм», достойно отдельного упоминания.
«Патриотическая культурно-массовая зона» должна была состоять из «объектов незавершенного капитального строительства в архитектуре постмодернизма и пост-апокалиптических инсталляций и тематических МАФов и образцов военной техники», «Арт-объекта интерактивной патриотической инсталляции «Гора-история государства Российского»«, многофункционального, учебно-образовательного, репетиционного и музейного центра «Корабль», многофункционального сценического комплекса для проведения культурно-массовых мероприятий». «Венчать» эту зону должен был «храм Александра Невского».
В «военно-патриотической зоне» «Волки» намеревались создать «водолазный комплекс, аэродинамическую трубу, ангары симуляторов управления образцами военной техники, пейнтбол, лазертаг, палаточный лагерь типа Хоккер, рассчитанный на парашютно-десантный батальон» и другие формы подобной «интерактивной» деятельности. В обеих зонах должен был возникнуть Музей «достижений Министерства обороны».
Третья же зона – «спортивно-рекреационная» — должна была включать не только достижения современного спортивного досуга, но и боксерский ринг на 500 мест, гостиничный комплекс, парк аттракционов, паркинг на 6 тысяч машино-мест, тренировочный центр авто-и мото-вождения с картодромом, фуд-корт на 5 тысяч посетителей, гостиницу «для мотоциклов с магазином запчастей, мойкой и складом», площадку для дирижаблей,
реабилитационный комплекс с оздоровительным спа-комплексом, два пансионата коттеджного типа, многоуровневый паркинг и много чего еще.
Для «сохранения растительности» предусматривалась «ландшафтно-рекреационная зона», включавшая «Тематический парк Патриот с партизанскими тропами и блиндажами» и «Научно-производственный агрокомплекс биовегетарий спортивного экологического питания со складом продукции и дегустационным залом (производство и переработка экологических натуральных овощей, рыбы, птицы, мяса, фундука)».
При этом комплекс сервисного обслуживания мотоциклов, страусиная ферма (зоопарк), аквапарк, кафе «Сказочный остров», два гостиничных комплекса, автостоянки, агрокомплекс, авто- и мотогоночные трассы планировалось расположить в непосредственной близости от водохранилища, а Многофункциональный огневой центр – в 500 метрах от государственной трассы «Ялта-Севастополь».
Третий проект «Волков», появившийся в январе 2017 года, был стилистически более причесан по сравнению со вторым: здесь
гостиничные комплексы, рестораны, ночные клубы оказались «спрятаны» за обтекающими и благозвучными формулировками. Так, Летний кафе-бар «На сказочном острове» превратился в «Детский рекреационный комплекс «На сказочном острове»;
вместо кафе и баров был заявлен «Комплекс общественного питания»; «ВИП-зона для проведения корпоративных мероприятий» получила название «Зона повышенного комфорта сценического комплекса для смотра мероприятий внутреннего и въездного туризма»; «гостиничный центр «Штаб» МФЦ «Ночные волки»« превратился в «Многофункциональный административно-гостиничный комплекс», и т.д. Два пансионата коттеджного типа «Партизанская деревня» и «Этническая деревня» были объединены под общим бессмысленным названием «Гостиничный комплекс «Партизанская этническая деревня народов России».
Информация о том, что общественные слушания в январе 2017 года закончились формально в пользу «Волков», вызвала коллективный протест жителей Байдарской долины, прилегающей к горе Гасфорта. Поэтому вскоре после этих слушаний Министерство обороны отказалось от идеи филиала у Гасфорты.
Не получив поддержку Министерства обороны в начале 2017 года, «Волки» решили несколько скорректировать направленность своей деятельности. На начало 2018 года в их планах – создание при поддержке Министерства спорта туристическо-рекреационного кластера центра для активного отдыха под названием «Всероссийский многофункциональный спортивно—патриотический центр экстремального спорта у горы Гасфорта». На этот раз байкеры предполагают использовать символические ресурсы не «военного патриотизма», а патриотизма «экстремально-спортивного». Конкретизировать их планы на данный момент затруднительно, поскольку нового развернутого проекта у «Волков», судя по всему, пока нет. В то же время можно предположить, что существенное место в этом проекте займут те составляющие из предыдущих проектов, которые будет возможно «упаковать» в спортивно-патриотическую тематику – это чуть ли не большая часть всех ранее предложенных инициатив.
Главное, на чем настаивают депутаты, — это соблюдение экологических норм – то есть сохранение водоема, редких растений и памятников историко-археологического характера. Но для того, чтобы все это сохранить, требуется обусловить использование территорий определенными обязательствами со стороны держателей аренды (даже в том случае, если заключение Генпрокуратуры будет проигнорировано, и условия аренды пересмотрены не будут), но это сделать невозможно, поскольку никаких своих планов «Волки» на использование 267 га территории не обнародуют, а правительство города с начала 2018 года им более не докучает своими претензиями. На все претензии со стороны депутатов байкеры отвечают обвинениями общественников в том, что ими управляют коммерсанты, которые имеют свои собственные корыстные виды на гору Гасфорта.
Разговор невольно из юридического приобретает идеологический характер, о чем тоже следует сказать пару слов.
«Стилистические разногласия»
Свое значение в жизни города после 2014 года сами байкеры сформулировали вполне определенно, назвав себя «волками русской весны», а первоначально планировавшийся ими центр – «Всероссийским многофункциональным патриотическим центром у горы Гасфорта». Чуть позже, когда «Волки» нашли общий язык с Министерством обороны, и зашла речь о создании на той же территории филиала Парка Патриот, название стало более пространным – «Всероссийский многофункциональный спортивно-патриотический неформальный Артек у горы Гасфорта».
Обратим внимание, что слово «патриотизм» было выбрано «Волками» в качестве одного из ключевых для собственного позиционирования в Севастополе, а будущий центр был ими определен как главное место притяжения севастопольского патриотизма.
Действительно, «Волки» не оставались в стороне от событий зимы 2014 года – так, в конце января того года, как сообщала «Лента.ру«, «Байкерский клуб «Ночные волки» установил дежурство у здания Севастопольской администрации, охраняя его от возможного штурма оппозиционными активистами». Точно также нельзя сказать, что «Волкам» с их постоянными мото-пробегами в честь Победы чужд подлинный патриотизм. «Волки» пришли одними из первых на помощь севастопольским революционерам и сыграли в событиях 2014 года важную роль. Александр Залдостанов (Хирург) – лидер «Волков» — долгое время весьма высоко отзывался об Алексее Чалом, и этих двух общественных деятелей, казалось, связывают если не теплые, то уважительные отношения. Однако в 2015 году, с момента начала конфликта по поводу горы Гасфорта, все изменилось, Хирург публично – устами своего соратника — вызвал Чалого на дуэль, потребовав от него дать ответ за всю «ложь и некомпетенцию» (sic!). В свою очередь, Чалый несколько раз вежливо, но жестко говорил о неудовлетворительных качествах заявки, представленной Хирургом, на использование затребованной им для аренды городской территории. Несколько сайтов федерального значения еще в 2015 году были выкуплены Волками, и с этих площадок началась мощная информационная атака – на грани хулиганства — на Чалого и депутатов.
После мероприятия 26 ноября 2016 года, которым должно было быть ознаменовано открытие парка «Патриот», вопрос перешел из области юриспруденции в сферу педагогики и эстетики. Лично Чалый и многие другие солидарные с ним общественные деятели выразили категорическое несогласие с самим образом патриотического воспитания, представленного байкерами, посчитав стилистику «волков», чем-то напоминавшую эстетику концертов групп в стиле хэви-металл, неприемлемой именно с военно-патриотической точки зрения. В чем же причина «стилистических разногласий» «Ночных Волков» и севастопольских депутатов?
Севастополь – город, который в значительной своей степени – в силу почти четвертьвекового пребывания вне России – по психологии его жителей еще пребывает в эпохе великого советского модерна.
По существу, весь костяк Русской весны в городе — это представители военно-технической интеллигенции или же выходцы из этой среды. В городе – в разных его слоях – очень популярен Владимир Высоцкий. Свежий пример – 6 мая на территории 35-й батареи рок-музыканты будут исполнять военные песни знаменитого русского барда.
Что касается «Ночных Волков» — то это продукт постмодернистского сочетания западной право-радикальной стилистики, «крымнашистской» патриотической риторики и постсоветской военно-феодальной психологии.
Вообще, надо сказать, что в 2015 году против соратников Чалого был задействован весь постсоветский постмодерн – особенно постарались некоторые московские политтехнологи, которые почти открыто – в соцсетях — объявляли себя иногда наследниками сталинских НКВД-шников, готовых повторить чистки 1930-х в городе «русской весны», а иногда кшатриями, освобождающими страну от влияния «коммерсов» и торговцев. Тот же постмодернистский карнавал великолепно дополняли и байкеры, представляющие себя ватагой русских витязей.
Байкеры в целом – это право-радикальное молодежное движение, возникшее в США и Европе в 1950-е годы: его неофициальным флагом является знамя американской Конфедерации, то есть рабовладельческого Юга.
По всей своей атрибутике и демонстративно правой стилистике, байкеры выражают собой протест против слишком толерантного и политкорректного мира, из которого стремительно уходит жесткое маскулинное начало. В российском варианте байкерство явилось своего рода прорывом феодально-военного этоса в мир строгих юридических правил. Если говорить грубо, суть в том, что крутым парням закон не предписан.
Верность национально-цивилизационному выбору, согласно феодальному этосу, должна окупаться – кстати, не обязательно материально, но и символически. «Витязи» в мотошлемах должны за свой ратный «подвиг» получить кусок городской земли для воспитания новых русских богатырей. Те, кто этому противодействуют, — мирные буржуа, не готовые к сражениям и думающие только об «аттракционах» и развлечениях. Это ровно тот мессидж, который внедряют в сознание сторонников «русской весны» лояльные «Волкам» СМИ.
Понятно, что у севастопольских депутатов, которые хотели бы превратить свой город в оазис научно-технического образования и высоко-технологического производства, сама эта постмодернистская эстетика «Ночных Волков» не могла не вызвать инстинктивное отторжение. Это как если бы в Силиконовую долину пришли американские сторонники Конфедерации и потребовали бы выделить им территорию для отстрела бизонов.
Многие севастопольские активисты, которые мечтали о России как о Советском Союзе – без марксизма-ленинизма, но с теми же мощными фабриками, университетами и конструкторскими бюро, увидели в «Волках» образ незнакомой и чуждой им полуфеодальной постмодернистской России, которую им не хотелось приобретать взамен коррупционной Украины с ее мелочными гешефтами и брутальным национализмом.
Действительно, открыто обращающиеся к образам СССР и славящие Сталина «Ночные Волки» гораздо дальше отстоят от эстетических норм советской технической интеллигенции, чем те, кто критикует их перформансы на тему советской истории. К этой истории байкеры имеют такое же отношение, как картины Комара и Меламида к нормам социалистического реализма.
Если очень огрублять ситуацию, то можно сделать вывод, что конфликт между «байкерами» и «чаловцами» чем-то сродни столкновению между северными и южными штатами в США в настоящее время, то есть между «интеллигентами» и «реднеками» — между ставкой на интеллект и развитие и культом физической силы и здоровья.
Но это если огрублять – потому что «реднеки» в США не обращаются к правительству за государственными грантами, не сотрудничают с Пентагоном и, главное, не претендуют на какой-то федеральный статус. Именно «чаловцы» в этом конфликте играют за «локальные» интересы, сопротивляясь «байкерам» как носителям столичного духа.
Помимо чисто юридической и природоохранной составляющей, этот конфликт интересен именно в силу того, что в нем проявилось противоречие самой «Русской весны» — в ней участвовали слишком разные люди со слишком разным представлением о «патриотической эстетике»: одни видели ее эталон в Цое, другие – в Высоцком, третьи считали Цоя и Высоцкого агентами ЦРУ и противопоставляли им конформистский «Ласковый май» (печально памятный в том числе и по событиям в Севастополе 2015 года), четвертые полагали образцом патриотической музыки – песни про русских богатырей под звуки «тяжелого металла».
И на самом деле в этих «стилистических разногласиях» проявляется очень многое: на что будет сделана ставка русской цивилизацией, какие силы возглавят ее сопротивление внешнему миру. И, может быть, самое главное – не перейдет ли «интеллектуальный класс» почти целиком в лагерь «Внутреннего Запада», не увидев для себя места в «посткрымской России»?
Несмотря на то, что Севастополь – город военный, точнее, военно-морской, военно-интерактивный патриотизм «Волков» местным жителям не всегда понятен. Для севастопольцев «Волки» — не более, чем «одна из молодежных субкультур», а военный патриотизм и без них разлит в атмосфере города.
«Самостоянье человека, залог величия его»
Севастопольский патриотизм лучше всего описать пушкинским словом «самостоянье». «Самостоянье» севастопольцев обусловлено историей города, в том числе – военной, но оно отнюдь не исчерпывается военной проблематикой. Речь идет о самостоянии в отношениях между людьми, между индивидами и общественными и государственными структурами.
Севастопольцы воспринимают город как целостный организм, в котором жители – не просто «соседи по лестничной клетке», но также участники жизни городской общины, города-полиса.
И не случайно, в «Стратегии социально-экономического развития города Севастополя до 2030 года», подготовленной соратниками Алексея Чалого еще в период избирательной кампании 2014 года, всё время всплывает выражение «община граждан», только в его современной формулировке: «высокообразованное население с большим опытом самоорганизации»; «город – это люди, живущие в нем»; «эволюционный потенциал города, сложившийся в результате деятельности предшествовавших и ныне живущего поколений»; «в центре стратегии должен находиться каждый отдельный человек, а также уникальное сообщество всех жителей города – севастопольцев», и др. Община, сочетающая в себе уникальную локальную «самость» с общерусской национальной, или цивилизационной, идентичностью.
Город федерального значения Севастополь – не совсем город в привычном для жителей российских городов понимании. Из 108 тысяч гектаров территории Севастополя жилая застройка (включая садоводческие товарищества) составляет всего около 7 тысяч гектаров, в то время как земли лесного фонда – 40 тысяч гектаров, а земли, которые требуют установления охранных зон и создания ООПТ – 26 тысяч гектаров.
Именно представление, что земли с лесами должны остаться именно землями с лесами, а территории, к которым применимы ограничения природоохранного, градостроительного, водного, лесного законодательств, должны иметь правовой статус ООПТ, — а не подвергаться угрозе быть закатанными в бетон или быть изуродованными в результате неуемного «освоения», это представление неотделимо от «севастопольского патриотизма».
Этим представлением и объяснялась борьба Законодательного собрания Севастополя, в первую очередь, руководителя постоянного комитета по градостроительству и земельным вопросам Вячеслава Горелова за создание ООПТ в урочище Ласпи. Борьба, увенчавшаяся успехом в феврале 2018 года.
Город безошибочно чувствует то, что ему чуждо. Причем не только в плане материально-ресурсного освоения, но и в смысле символических ресурсов патриотизма.
И когда в ноябре 2016 года «Ночные волки» провели масштабное детско-юношеское мероприятие, анонсированное как «открытие в Севастополе филиала Парка «Патриот», и на которое было доставлено по просьбе командования Черноморского флота и по приказу начальника департамента образования Родикова около 500 детей из семнадцати школ, реакция общественности была мгновенной.
Региональный центр Общероссийского народного фронта писал в связи с этим: «Активисты регионального отделения ОНФ считают, что подготовленное и проведённое МАНО «Ночные волки» зрелище не имеет ничего общего ни с патриотическим, ни с культурно-эстетическим воспитанием молодежи».
Действо описывалось в следующих выражениях: «во время представления одетые в черные бушлаты и бескозырки молодые люди, изображающие русских матросов, били в «барабаны», сделанные из ржавых бочек с нарисованными на них черепами. Это вызвало прямую ассоциацию с событиями майдана в сопредельном государстве. Затем под волчий вой из ворот выехал трактор, стилизованный под голову волка с клацающей пастью. С него произнёс пламенную приветственную речь аниматор, одетый в лохматую волчью шкуру, с маской в виде волчьей головы. Сопровождалось шоу дымовой завесой и файерами».
Общественные эксперты регионального отделения ОНФ, среди которых были «педагоги, научные сотрудники, деятели культуры, историки, уполномоченный по правам ребенка в Севастополе, а также главный психиатр Севастополя в один голос заявили о деструктивном влиянии на сознание детей таких зрелищ. Мероприятие, подготовленное МАНО «Ночные волки» для детей, вызвало массовое возмущение севастопольцев, которые сочли это действо агрессивным, дурно влияющим на формирование вкуса и представлений о героизме у детей, а также оскорбительным для традиционных представлений о патриотизме».
Разработанные самими севастопольцами гуманитарные проекты, были рассчитаны, с одной стороны, на «сбережение» окружающего пространства, с другой – на традиционно-севастопольское военно-патриотическое воспитание – эти планы были выработаны во многом в качестве альтернативы проектам «Ночных волков», однако в значительной своей части они остались на бумаге.
АСРС, созданное в результате договоренности Алексея Чалого с Владимиром Путиным в 2014 году и занимавшееся, среди прочего, концепцией военно-патриотического туризма и разработкой технического задания для генерального плана Севастополя, уже в 2015 году практически прекратило свою деятельность. Центр военно-патриотического воспитания молодежи, разрабатывавший комплексную концепцию «военно-патриотического воспитания» при правительстве Севастополя, судя по его сайту, практически замер в 2017 году.
Показательна и судьба проекта Федерального военно-патриотического центра «Потомству в пример!», подготовленного активистами севастопольского ОНФ в 2016 году – в качестве прямого противовеса проекту «Ночных волков». Во-первых, создатели проекта предлагали не строить новые здания (как это предполагал проект «Ночных волков»), а реконструировать заброшенные и находящиеся в плачевном состоянии фортификационные сооружения Севастополя – всего таковых свыше тысячи, в том числе – 26 береговых батарей. То есть речь шла как раз об органичном вписывании военно-патриотической тематики в окружающее пространство, жизнь города и его историю. Во-вторых, этот проект был дешевле в 2-3 раза планов «Ночных волков» (2-3 млрд – против 5-6 млрд). В-третьих, он не уступал «Ночным волкам» в степени интерактивности и использовании современных технологий (страйк-бол, лазертаги, скейт-парк, палаточный лагерь, водолазный комплекс, комплекс боевой подготовки и т.п.). В-четвертых, проект предполагал участие не только Министерства обороны и Министерства спорта РФ, но и широкое сотрудничество с Министерством образования, Министерством культуры, РВИО, ВООПИК, а также – и привлечение частных инвесторов. На презентации концепции центра в декабре 2016 года речь шла и о важности принципа самоокупаемости Центра.
Планы активистов ОНФ, по сути, сейчас реализуются правительством Севастополя на 30-й батарее, где осенью 2017 года открылся филиал парка «Патриот» Министерства обороны. Однако характерно, что в его деятельности не принимают участие те севастопольские общественные деятели, кто так боролся в 2016 году с «Ночными волками» и разрабатывал альтернативные им проекты формализации и визуализации «севастопольского патриотизма».
На сегодня институциональное воплощение «севастопольского патриотизма»-самостояния оказалось сосредоточено в Законодательном собрании города, которое на данный момент кажется единственным городским институтом с внятной общественной позицией, не аффилированным ни с исполнительной властью (в отличие, скажем, от Заксобрания Екатеринбурга), ни с бизнес-интересами застройщиков.
И хотя «революционный дух» обновления, заданный в 2014 году «Русской весной», не может задержаться и здесь навечно, будем надеяться, что, по крайней мере, до 2019 года чаловскому большинству удастся добиться еще одного результата – спасения от хаотической застройки и разрушения природно-исторического комплекса территории горы Гасфорта.