Напомним, об убийстве дворового пса Джери прошлым летом говорил весь Севастополь. 26 августа 2017 года собака прикусила палец наступившей на него девочки, после чего сожитель ее матери на глазах у всего двора расчленил пса лопатой. Дети рассказали о происшествии родителям. Возмутившись, взрослые обратились в полицию.
Убийцей собаки оказался 49-летний севастопольский таксист Геннадий Бородинов. Опасаясь, что он уйдет от правосудия, волонтеры Фонда помощи бездомным животным Севастополя предали эту ситуацию огласке, участвовали в судах. В итоге судья признала Бородинова виновным в жестоком обращении с животными (ч. 1 ст. 245 УК РФ) и назначила наказание в виде 1 года исправительных работ и компенсации морального вреда в пользу детей — около 265 тысяч рублей.
На прошлой неделе, в нашу редакцию обратила глава вышеназванного Фонда Наталия Морозова. Она рассказала, что Бородинов взял ее заказ на такси, приехал, после чего избивал и душил Наталию в своей машине. Позже он привез ее на парковку возле Центра занятости, где вместе с другом заставил сняться в видеоролике и признаться на камеру, что она оклеветала Бородинова. Затем он снова посадил девушку в авто и повез в Гагаринский отдел полиции — якобы писать заявление о клевете. В полиции Морозова смогла спрятаться за воротами и в итоге написала заявление о похищении и побоях.
В нашем материале, где изложена вся эта история, есть рассказ лишь Наталии. Тогда нам не удалось узнать версию самого Бородинова, но мы указали, что дадим площадку для его истории, если он выйдет на связь. Что и произошло спустя несколько дней. Далее приводим разговор с Геннадием «без купюр».
— Геннадий, расскажите вашу версию событий.
— 31 числа ночью в 1:40 я получил заказ – Шостака, 7, квартира такая-то. Буквально через 3-5 минут я подъехал по этому адресу, вышла женщина. Я стоял лицом к подъезду, от которого светило сильное освещение. Я не видел лица женщины – свет горел сзади нее. Только силуэт. Она садится, я отвлекся, поправлял в двери вещи. Вдруг женщина говорит «Гена?» Поворачиваюсь, сидит Морозова.
Говорю ей: «Ну что ж, здравствуй. Вот какая судьба, я знал, что мы с тобой встретимся. Город маленький, искать тебя не собирался, просто знал, что мы встретимся». Естественно у нее, наверное, испуг, шок. Я человек в этой жизни уже битый. И знаю, на что способна Морозова. Сижу думаю – что делать? Первая мысль — везти ее в Гагаринский райотдел. Объясняю почему – этот человек способен на все. Я высажу ее из машины, она пойдет головой о косяк двери, стены ударится и напишет на меня заявление, что я выгнал ее из машины и ударил.
— Отказаться от заказа нельзя было?
— Она уже села в машину. Я отказываюсь, и что? Она все равно может меня скомпрометировать, ведь я отметил, что человек сел в машину. Мы поехали в сторону Гагаринского райотдела полиции. Тут мне приходит мысль позвонить своему другу Василию, чтоб он подъехал и снял ее на видео. Я ей об этом сказал, она спросила – «Зачем?». Я говорю – «Ну, ты мне ответишь заодно на несколько вопросов – как ты травила меня и мою семью в интернете, заодно мы покажем, что тебя не трогаем и пальцем». Она поняла, что я бить ее не буду, успокоилась.
Мы подъехали на автопарковку у Центра занятости. Через три-пять минут подъехал Василий — он тоже таксист, работает по ночам. Подошел к двери с ее стороны, снимает. Я ей начинаю задавать вопросы. Говорю – представьтесь, пожалуйста. Говорю: «Вы, Наталия Морозова, травили с помощью своей информации в сети интернет и в своей группе по защите прав бездомных животных меня и мою семью?» Сначала она пыталась вывернуться – по типу, что у нее в группе 26 тысяч подписчиков, мол это общество травило. Спрашиваю – ваше общество травило? Она подтверждает, что «Да, с моей подачи информации в мое общество, оно травило».
— Зачем ей все это говорить, если она не напугана?
— Я думаю, что она испугалась, что я буду ее бить. Но я же не идиот, чтоб приговор себе подписать. Наверное у нее шок какой-то произошел. Она была подвыпившая, ехала с дня рождения, как я понял. Она нормально ответила на все эти вопросы, и мы поехали в Гагаринский райотдел. Буквально через 3-5 минут мы были уже там. Мы хотели показать, что она целая и невредимая. Я просто перестраховался. И сейчас уже пишут отказной материал [по возбуждению уголовного дела].
Она может спровоцировать, я ей не доверяю. Выходя из машины, она уже постаралась снять туфель, поцарапать себе подошву о край бордюра, потом поцарапала подъем ноги о порог моей машины. И после этого мы зашли нормально в райотдел. Это я видел, это видел мой друг Василий. Мы зашли, я попросил у держурного листок бумаги и ручку, она же согласилась перед этим написать чистосердечное признание на бумаге, что она травила меня в соцсетях. Мы зашли, он мне все дал, я говорю – садись пиши.
Она в тот момент стояла возле решетки, там была открыта калитка. С той стороны стоял дежурный по части. Она забежала туда, я говорю — Василий, сейчас будет цирк. И да, она начала говорить дежурному, что я ее душил, бил, начала плакать, показывать поцарапанную ногу.
— А вы не душили и не били?
— Ну я же не идиот, чтоб душить и бить, приговор себе подписать.
— Она говорила, что дергала ручник, не могла выбраться…
— Ничего она не дергала. Она меня пыталась провоцировать, оскорбляла: «Убийца, козел» и пыталась два раза мне руками ударить по лицу. Это когда мы только тронулись с места и поехали в сторону райотдела. Когда она поняла, что я трогать ее не собираюсь и не дам себя провоцировать, она успокоилась. Резко успокоилась, я думал, что сейчас будет цирк.
Мы сняли спокойно видео со своим другом, приехали в полицию и там произошел весь этот цирк. Я написал объяснительную, она написала на меня заявление. Мы там пробыли около 2,5 часов. Дежурный по части увел ее в кабинет, мы просидели в фойе. После этого приехали ее друзья или родственники – две женщины и один мужчина. Вот и все.
Зачем мне ее бить? Я всю жизнь занимаюсь спортом. Что бы мне стоило просто открутить ей голову? И после этого я бы сел? У меня двое детей, лежачая мама. Зачем мне это надо?
— Она говорит, что пыталась выбить стекло в машине ногой…
— Да бросьте. Это она меня била, пыталась меня скомпрометировать.
— Как она вас била?
— Рукой. Левой рукой наотмашь. Я руками так от нее [закрывался]. Она сидела рядом со мной, справа на переднем сидении. Я же не идиот, чтобы вести в полицию избитую и душенную Морозову.
— Она сразу сказала «Гена?», и после этого не пыталась выйти, выбежать?
— Нет, у нее наверное был шок, испуг. Мы спокойно выехали со двора, и поехали в сторону [райотдела]. У нее все равно заказ был на Бреста, это в ту же сторону. Но я понял, что если ее сейчас выпущу, она затаскает меня по полиции. Потому что этот человек меня провоцировал в соцсетях. Неофициально, понимаете? Заходя на мою страницу, страницу моей жены под видом собачки, кошечки. Эти все высказывания в сторону моей жены и двухлетнего ребенка… Он вообще не повинен ни в чем. Его укусила собака, и эти люди начинают ребенка двухлетнего обвинять в чем-то, жену мою. Ладно – меня, но причем тут они?
После укуса [дочка] лежала две недели в инфекционной больнице с менингитом. А эти люди в соцсетях писали, что я специально договорился с врачем и положил ребенка. Мы узнали на пятые сутки после укуса о менингите. Температура 38 поднялась, мы обратились к участковому врачу. Она поставила ОРВИ, мы начали сбивать температуру, но она не падала. На пятые сутки поднялась до 40. Вызвали скорую, нас повезли в инфекционку, там поставили менингит. Я спросил у врача – может ли менингит быть из-за инфекции после укуса собаки? Врач сказал, что такая возможность есть. Но я не могу доказать, потому что собаки уже нет и анализы не взять. Три спинномозговых пункции у ребенка двухлетнего.
А в этот момент нас травили в соцсетях. Заходили люди с кошечками и собачками [на аватарах] и писали в личные сообщения: «Разрубить тебя, твою жену, дочку». Я молчал до последнего момента. Но раз так произошло… Я не искал Морозову. Это судьба.
— По ее словам, вы говорили «я все про тебя знаю»…
— Да, я информацию о ней собирал, чтоб знать, кто обо мне ложь публикует. Я знаю, где она живет и чем занимается. Но я не искал и не поджидал. Она просто села в машину, и я знал, что так произойдет, судьба.
— Но если вы знаете, где она живет, когда вы заказ брали, вы не подумали, что это Морозова?
— Я не подозревал. Человек заказывает через диспетчера, забивает в систему, и компьютер автоматически выбирает ближайшие машины. И в пункте назначения было написано просто Бреста, 19, ни квартиры ничего.
— То есть вам не пришло в голову, что это может быть Наталия?
— Да нет, спокойно приехал. 12 лет работаю в такси, разные были ситуации. Я человек битый и прямой — мне нечего скрывать. Морозова делает себе пиар и врет. Может зарабатывает на этом деньги, я не знаю, зачем она льет грязь на мою семью. Я ее видел два раза. На суде и вот в машине. Я к ней пальцем не притронулся, ни разу.
— По поводу собаки. Рассказывалось, что вы расчленили ее на глазах у детей. Я знаю, что у вас другая версия событий.
— Я не смог ее убить в первый день, она убежала. На второй день моя жена перед выходом на прогулку с ребенком, перебинтовывает руку. Я вижу эту рваную руку, понимаете уже мое состояние. Она перевязала и мы вышли на улицу на детскую площадку. Я вижу, лежит эта собака. Я развернулся, оставил ребенка дома. Взял на летней площадке простую лопату штыковую, пошел в сторону собаки. Проходя через детскую площадку, я сказал взрослым — уберите детей. И пошел в сторону собаки. Также и на спортплощадке играли дети. Я толкнул ногой собаку, чтоб погнать, чтоб дети не видели. Те, которые были на спортплощадке, убежали в противоположную сторону. Все понимали, что сейчас произойдет.
Собака перебежала на другой край площадки, легла между двух машин. Я ее настиг с другой стороны машины, забежал. Она начала спокойно ложиться спать. Естественно я ей нанес удар лопатой в область шеи. Ни визгов, тихо и молча. Не кричал ни на кого и с детьми не конфликтовал, как рассказывают в суде.
— Говорили, что дети кричали, просили вас не делать этого.
— Не было, никто не кричал. Дети разбежались в разные стороны. Они не стояли рядом.
— Почему они решили свидетельствовать в суде?
— Я не знаю. Мальчик Грачев, из-за которого вся буча произошла, проходит как свидетель. Он пришел на суд и начал рассказывать, как все по типу было. Я подошел к нему на суде и хотел на план-схеме спросить — где, что было. Он закатил истерику и начал падать в обморок. Я считаю, что настроили родители и адвокаты. Я хотел задать вопрос по закону.
Я ни с кем не конфликтовал, ни с одним ребенком. Не матерился. Они говорят, что я бежал за собакой и кричал. Где логика? Зачем мне бежать к собаке и кричать — чтоб она заранее от меня убежала?
— История с расчленением и перетаскиванием останков по всему двору – этого не было?
— Обратите внимание на первые интервью. Там Грачев говорит, что я расчленил собаку, разложил по пакетам и сразу говорит: «Вот видите, след кровавый, он ее тащил». Где же логика? Если бы я разложил по пакетам расчлененную собаку и унес в мусорный контейнер, то кровавого следа бы не было. Я взял ее за хвост, потому что она не поместилась в мусорный пакет из под стройматериалов — представляете каких она размеров была? Взял за хвост и оттянул в мусорный контейнер. Это все происходило в течение 10-15 секунд.
— Это было выверенное решение или эмоциональное? Ведь можно же было усыпить.
— Мне в МЧС сказали, что у них не было таких случаев [усыпления по заказу]. Старшая двора на ПОР, 33 Овсянникова Лидия Терентьевна знала эту собаку и несколько раз вызывала частные службы, чтоб увести ее куда-то, нейтрализовать от общества. Ее брали, проверяли и возвращали во двор.
А собака продолжала кусать детей. Воронцова кусала, который обращался в больницу, это было подтверждено на суде. И также Трифонова, которая не пришла на суд, сказав, что ее запугали в соцсетях. Вечером договариваемся, что она придет на суд, а утром она не приходит. А у ее сына 13 швов наложили — укус именно от этой собаки на руках. Запугали так же, как пугали меня — заходили под видом собаки кошечки и писали в личные сообщения.
— Есть информация о том, что вы били бывшую жену и от нее есть 40 с лишним заявлений в полицию. Это правда?
— А вот вы понимаете теперь — почему 40 с чем-то заявлений? Они не подтвердились, поэтому я сейчас с вами сижу и разговариваю. Дело в том, что моя бывшая жена меня кинула на помещение — Острякова 166-а, где сейчас арендует «Берлога». Я строил это за собственные средства. В свое время я на нее это здание переписал, а она просто меня кинула. Мы при разводе с ней договорились, что продадим его и одну треть заберу я, а две трети отдаю ей, так как наш общий ребенок остается с ней. В результате она поняла – зачем продавать, если она каждый месяц получает 230 тысяч рублей аренды с этого помещения? Зачем делиться? Отморозилась и плюнула. Я иски подавал и все проиграл — я переписал на нее это помещение полностью, поверил ей, а при разводе договоренность была устной. Я ей поверил.
— А зачем ей писать заявления в полицию по поводу избиений?
— Я попробовал на нее надавить морально, естественно, и она начала писать заявления.
— Морально – это как именно?
— Угрозы выражал, конечно, пытался как-то повлиять. Ну она и начала писать, что я угрожаю и избиваю ее. Но это же все не подтвердилось. А что мне оставалось делать? Это заявление сейчас стоит полмиллиона долларов. Я чуть на улице не остался с пожилой матерью. На сегодняшний день она [экс-жена] пользуется этим помещением и спивается — она алкоголик. Бог где-то дает, где-то забирает.
Раз пять было, что она вызывала полицию. Мы с ней пытались как-то договориться. Она шантажировала, провоцировала меня, полиция приезжала и уезжала.
На сегодняшний день я с сыном нормально общаюсь, мало того – он просит у меня деньги. Я ему даю, конечно, это же мой сын.
— Алименты платите?
— Нет, я плачу вот так неофициально. Я ему денег даю больше, чем я платил бы официально. Бывшая жена на алименты не подавала. Зачем, если она получает 230 тысяч рублей в месяц. Если бы алименты потребовала – то это было бы скотство.
— Спасибо за беседу.
— Я знаете, что хотел бы еще сказать? Что интересы неадекватной и агрессивной бездомной собаки ставятся выше интересов маленького беззащитного двухлетнего ребенка. Вот это я бы хотел, чтобы вы написали обязательно.