Как делят покойников на Южном берегу Крыма

Похоронные прейскуранты в Крыму стартуют от 15 тысяч - в зависимости от места и выбранного способа отправиться в последний путь. Но для начала близкий родственник или законный представитель покойного, взявший на себя обязанность по организации похорон, должен получить в медучреждении справку о причине смерти — форма 33. На основании этой справки в ЗАГСе выдают свидетельство о смерти, и уже потом начинаются похоронные хлопоты. Так должно быть. Но цепочка не всегда срабатывает эффективно, так как везде есть привязка к бизнесу, диктующему свои правила.  

Стоимость услуг местных компаний начинается от 30 тысяч рублей и растет в зависимости от запросов потребителя. Немного дешевле, но все равно бьет по карману кремация — в районе 20 тысяч рублей. Это цена для ЮБК, в которую заложена транспортировка к крематорию в Симферопольский район.

Монополистами похоронного дела является созданное городской администрацией ООО «Ялтинская похоронная компания», которой всяческую поддержку оказывает МБУ «Ритуал», отвечающий за захоронения на местных кладбищах, утверждает Михаил Ремез.  

Ялтинцы привыкли думать, что, когда стоит вопрос об организации похорон, заработать на их беде могут только частники.

Убитые горем родственники склонны безапелляционно верить советам полицейских, медиков и работников морга, которые рекомендуют определенные конторы.

Службы, вызванные зафиксировать смерть, могут либо поделиться визитками компании, либо «слить» контакты семьи похоронщикам.

«Так услуги продвигают многие, в том числе и «Ялтинская похоронная компания», — рассказал «Примечаниям» Михаил Ремез. — Я обращался в полицию, так как это нарушение законодательства, но реакции от правоохранителей не последовало». Он считает, что госслужащие за информационные услуги имеют неплохие дивиденды.

«Схемы продажи информации применяются по всей стране, а нагрузка ложится на плечи родственников, так как сумма за подгон клиента включена в расценки на похоронные товары и услуги», — говорит Ремез. — Это приводит к навязыванию услуг населению, монополизации рынка и к отсутствию предпосылок для развития материально-технической базы отрасли.

В Крыму нет прощальных залов, похоронных домов, а все ритуальные машины оснащены только двумя табуретами, служащими подиумом для прощания родственников прямо у моргов или у подъездов жилых домов».

«Для получения места под захоронение граждане вынуждены обращаться в МБУ «Ритуал», а там говорят, что сначала надо заказать товар в ООО «Ялтинская похоронная компания». Так обеспечивают аффилированную структуру клиентами», — констатирует эксперт.

Вытесненные за борт частники используют аналогичные пути поиска клиентуры. Так, в социальной сети ялтинцы стали жаловаться, что

справки в местном морге выдаются лишь после заключения договора об услугах погребения с определенной фирмой.

Без справки похорон не будет, значит родные будут вынуждены согласиться на любые условия. По словам Михаила Ремеза, один из сотрудников морга приходится сыном предпринимательнице, занятой организацией похорон.

Условия получения справки в ялтинском морге по телефону нам озвучить отказались. «Человек умирает, вызывается скорая помощь, полиция, справку получать либо у нас, либо в судебной экспертизе. Вам надо подъехать», — сообщил томным голосом сотрудник морга и отключился.

Напомним, что Михаил Ремез является одним участников похоронного рынка, которому не дали открыть в Ялте крематорий. Помешала местная общественность, обеспокоенная возможными выбросами из печей, и бизнесмены, зарабатывающие на традиционном способе погребения. В августе прошлого года Ремез открыл крематорий в Симферопольском районе и теперь жителям ЮБК нужно доплачивать за километры. «Клиентами» крематория становятся порядка семи ялтинцев в неделю.

А в Ялте за выделенный некогда под строительство крематория участок идут суды. Местные монополисты дают понять, что ни крематорий, ни даже как альтернатива кладбищу — колумбарий здесь построить инвестору не дадут, чтобы не терять клиентов, говорит Ремез.

Государственными МУПами и частниками похоронный бизнес не ограничивается. С учетом того, что в нынешних реалиях многие заказывают отпевание, в цепочку вклиниваются священнослужители.

От выбора кремировать или закапывать покойного их заработок, вроде бы, не зависит, но в Алуште от услуг крематория священники рекомендуют отказываться, хотя РПЦ и не порицает кремацию, рассказывает вице-президент Союза похоронных организаций.

Погребение, по его словам, пытаются навязать, даже если стоит вопрос о транспортировке тела в другие регионы страны.

«Мы говорили с батюшкой, и он нам дал понять, что усопшие должны отправляться только в землю», — говорит Ремез. «Это, опять же, аффилированность с теми структурами, которые годами работали на алуштинских кладбищах», — уверен он.

О проблемах на монополизированном рынке похоронных услуг Алушты «Примечания уже писали не раз. Захоронения здесь из-за нехватки земли делают в руслах рек, из-за чего во время дождей кладбище подтапливает, посещение кладбищ алуштинцам ограничили, и вообще с родственниками покойных бизнесмены не церемонятся. Например, если вы решили самостоятельно отремонтировать памятник близкому человеку, вам физически не дадут это сделать.

В крымской столице дела обстоят несколько иначе, нежели на ЮБК.

«Здесь муниципальное предприятие «Горритуал» обладает всеми монопольными преимуществами, —  заявляет Ремез. — Заезжать на кладбище имеет право только их катафалк, и все работы на самом кладбище выполняются только силами сотрудников этого предприятия. Если другой участник рынка получил заказ, то довезти покойного он имеет право только до ворот кладбища, а далее его перегружают в машину «Горритуала». В итоге людям приходится оплачивать услуги сразу нескольких компаний».

При этом похоронная процедура в Симферополе все равно обходится дешевле, чем в Ялте - благодаря более плоскому рельефу, не отягощающему работу техники. Ямы здесь принято рыть небольшими экваторами, а в гористой Ялте это «ручная» работа. Дешевле для симферопольцев и кремация (от 15 тысяч рублей — сумма рассчитывается исходя из меньшего транспортного плеча).

Механизм захоронений людей, у которых нет близких немного другой: их погребением занимаются специализированные службы, получающие компенсацию от государства в размере около 6 тысяч рублей. Судя по местным расценкам, эти фирмы попросту работают в убыток: на ЮБК за эти деньги даже могилу копать не будут. Но похоронщики борются друг с другом даже за тела безродных. Выходит, себестоимость погребения в регионе - ниже 6 тысяч? Насколько же высок уровень рентабельности в похоронном бизнесе?

Ремез говорит, что предлагал крымским муниципалитетам услуги кремации, чтобы избавить их от убыточного захоронения и сдержать процесс расширения площади кладбищ, но те инициативу проигнорировали. «На этой сумме ничего не заработать, но мы можем это сделать хотя бы безубыточно, в ноль, — рассуждает владелец крематория. — Мы просили нас наделить статусом специализированной службы, и мы могли бы помогать городам, но ни Ялта, ни Симферополь, ни другие города не дали добро».

Еще раз подчеркнем: наш собеседник является заинтересованным лицом, он участник рынка, имеющий коммерческие интересы в этой сфере.

Осенью этого года Госдума должна рассмотреть новый закон «О похоронном деле». Сейчас ритуальные услуги могут оказывать все желающие. По новому закону на рынке останутся лишь компании, внесенные в отдельные муниципальные реестры. Из списков должны исключаться организации, на которые будут поступать жалобы от клиентов.

Но поможет ли новый закон покончить с устоявшимися на рынке ритуальных услуг Крыма схемами? Ведь следить за соблюдением правил игры будут все те же местные власти - с подачи которых сегодня звучит валютный похоронный марш, оглушающий неспособных платить за прощальные церемонии.