Смену губернатора Дмитрия Овсянникова на врио губернатора Михаила Развожаева многие в Севастополе поспешили отпраздновать: люди покупали шампанское, в центре города наблюдался даже салют. Точно так же многие вели себя в июле 2016 года, когда на смену раздражавшему Сергею Меняйло Москва прислала в Севастополь молодого министерского чиновника Дмитрия Овсянникова.
— История со сменой губернатора явно циклична. Это что, колесо Сансары?
— Сценарии увольнения Меняйло и Овсянникова действительно практически идентичны. Как и в 2016 году, это произошло в июле. Как и в 2016 году, это произошло перед выборами. Как и в 2016 году, это явно нацелено на поднятие рейтинга «Единой России» в Севастополе, у которой в городе, да и в стране, большие проблемы. И, точно так же, как в 2016 году, губернатора убрали на фоне еще не начавшегося, но уже анонсированного сбора подписей за его отставку.
В 2015 году город тоже был заставлен палатками с волонтерами, собиравшими подписи за отставку Меняйло, организовали тогда это мы.
Мы собрали и отправили в администрацию президента 20 с лишним тысяч подписей – это сопоставимо с числом участников исторического митинга на площади Нахимова 23 февраля 2014 года. Это стало одной из важнейших причин отставки Сергея Ивановича Меняйло. То же самое мы видим сейчас, только в Москве решили не ждать подписей.
Овсянников не пользуется, мягко говоря, любовью жителей города, поэтому, убрав его, Москва решила таким образом купировать угрозу. И заодно – лишить группу Алексея Михайловича Чалого, которая идет на выборы от разных политических сил и самовыдвиженцами, важной части их повестки. Потому что требование отставки губернатора – один из краеугольных камней предвыборной кампании чаловцев.
— И теперь они не попадут в заксобрание?
— Теперь членам команды Алексея Михайловича Чалого, которые идут самовыдвиженцами и от непарламентских партий, будет труднее конкурировать. Чалый ведь для этого и выдвинулся, чтобы помочь им пройти. Теперь им придется на ходу корректировать повестку.
— Какими вам видятся перспективы Развожаева в Севастополе?
— Они не кажутся мне радужными. Любой спущенный сверху губернатор в этом городе, даже если их сменится еще штук пять, столкнется с болезненным переходом жителей города от надежды к разочарованию.
Потому что город жаждет возрождения социального государства, а на деле видит его последовательный демонтаж на всех уровнях - и на федеральном, и на местном.
А поскольку демонтаж этот идет сверху, фрустрация будет проецироваться на любое первое лицо региона.
— Так может ли вообще любой новый губернатор Севастополя избежать разочарования? Или это карма?
— Да, может, но не ритуальными поклонами и признаниями в любви к городу, как многим почему-то кажется. Я часто слышу, что руководитель Севастополя должен уважать город, и в этой связи вспоминают последнего украинского мэра Яцубу, который в 2014 году на площади Нахимова вставал на колени. Но при этом обычно забывают, что до этого Яцуба вообще-то многое делал для города.
Чтобы не было разочарования, новый губернатор тоже должен многое делать для города. Причем не так, что работы нет, денег нет, врачей нет, но вот вам новые детские площадки и заткнитесь тут, а кто посмеет роптать, тому десять лет расстрела. Нужно дать людям работу и остановить распад социальной сферы.
А сделать это можно, создавая в городе новые производства, которые сделают Севастополь менее дотационным, менее зависимым от кабинетной погоды в Москве, дадут возможность перераспределять деньги на повышение МРОТ, на доплату тем же учителям и врачам первичного звена, чтобы пациенты не сидели в очередях к ним неделями.
— Но вы же сами, работая в Корпорации развития Севастополя, говорили, что ни один частный инвестор, желавший создать в городе новое производство, не может сюда зайти.
— Я не хочу сейчас топтаться на Овсянникове, но есть очень важные для любого губернатора вещи. Я буквально за руку приводил в город инвесторов, готовых в тот же момент начать строить предприятия с многомиллионными оборотами, которые дали бы сотни рабочих мест и сотни миллионов рублей налоговых поступлений в бюджет. Завод по производству стеклотары для всего крымского виноделия, корпорация «Спиртной» с проектом нового крупного винзавода, российский гигант тепличного хозяйства. Но Овсянникову все это было не надо: он откровенно говорил, что нам государственных дотаций хватает, и вообще государство у нас лучший инвестор.
Он общался с этими людьми, создавшими в России огромные производства, свысока, через плечо. Они развернулись и ушли.
А ведь уже могли бы вовсю работать. И прибыль, которую получал бы Севастополь от их работы, кстати, ослабила бы фатальную зависимость города от застройщиков. Любой губернатор, имея в регионе палитру разнообразных прибыльных бизнесов с разными собственниками, мог бы не ложиться под девелоперов, как единственных поставщиков «быстрых денег», а разговаривать с ними с позиции силы. Как это и пристало настоящему главе региона.
— Вопрос для новых в Севастополе людей: а что плохого в застройке?
— Варварская, хаотическая застройка, пожирающая все свободные пространства - это коммунальная бомба, которая рано или поздно рванет и заденет всех. У нас не хватает воды, некуда подключать канализацию, в микрорайонах нет парковочных мест, узкие проезды, отсутствуют общественные пространства. Дольщики массово жалуются на крайне низкое качество домов - это связано с низкой конкуренцией. В город хотели зайти застройщики, занимающиеся комплексным развитием районов на материке, но им, опять же, не дали это сделать.
— Вы говорите, глава региона не должен ложиться под девелоперов. Овсянников ложился?
— Конечно. Летом и осенью 2016 года, когда он только пришел, он демонстрировал готовность бороться с незаконной застройкой. Но уже весной 2017 года он заключил с девелоперами такой же неформальный пакт, как и Сергей Иванович Меняйло (который кстати тоже начинал с борьбы против строительного произвола, даже 16-этажку на мысе Хрустальный тогда взорвали). Весной 2017 года, выступая перед заксобранием, Овсянников прямо заявил депутатам: я решил узаконить все украинские самострои, и мне не важно, нравится это вам или нет.
И начался у него роман с застройщиками, которые стали получать в городе самые жирные куски. При этом у мелких собственников правительство отбирало в суде тысячи земельных участков, твердя, что свободной земли под «развитие» в городе нет.
А крупным девелоперам - отдавало землю под застройку, в том числе под точечную в историческом центре Севастополя, где вообще-то ничего просто так строить нельзя.
— Такая прямота, с одной стороны, даже заслуживает уважения
— У меня лично цинизм уважения не вызывает. Это демонстративное нежелание считаться с жителями города, вести с ними диалог, в конце концов, Овсянникова и сгубило. С одной стороны, на фоне фельдфебельских замашек Меняйло, он выглядел прилично.
С другой строны – ну, послушайте, нельзя себя так вести. Он же не наследный аристократ, а севастопольцы не крепостные.
Знаете, есть такая шутка, что Севастополь уже давно ничего не производит, кроме гордости. В этой шутке есть доля правды. В таком гордом городе делать заявления, свидетельствующие о презрении к общественному мнению – это, мягко говоря, не рационально и не разумно. И часть антирейтинга Овсянников себе на этом заработал.
— Но ведь что-то в городе делалось.
— Да. Был обновлен парк общественного транспорта, появились новые маршруты. Начался капитальный ремонт домов, переложили довольно много дорог. Правда, асфальт клали на старые, ветхие, отслужившие свой век коммуникации. И уже есть много мест в городе, где этот новый асфальт приходится срывать, потому что коммуникации текут. Во дворах появилось много спортивных площадок с подсветкой. Правда, оказалось, что теперь людям придется платить за коммунальные услуги больше – содержание спортплощадок будет вписано в платежки.
То есть подарок оказался навязанной коммерческой услугой.
Овсянников сдал пляжи в аренду на 10 лет операторам, и они стали модернизировать пляжные полосы. Ставить перголы, очищать гальку и песок, делать инфраструктуру. Мы видим это в Любимовке, на Учкуевке, в парке Победы.
Но этот смазывается большим минусом, потому что у нас исчезли 2 млрд на очистные сооружения. Они стоят разрушенные, а новые не построены. И сейчас, как мы выяснили, весь поток неочищенных стоков, которые шли на КОС «Южные», проходит только самую грубую решеточную очистку. Фактически отсеиваются только тряпки и палки, все остальное гонится в море, в Голубую бухту, там идет постоянное течение, которое огибает мыс Херсонес и доходит до самой Качи, осеменяя все пляжи. Это общекрымская проблема, конечно. Но она обнуляет многое, что было сделано по пляжам.
Все то хорошее, что было сделано при Овсянникове, обнуляют его чудовищные провалы по ФЦП.
Не построены ни инфекционная больница, ни онкоцентр, ни больница скорой помощи. Три года прошло - конь не валялся. Индустриальный парк оказался профанацией. Разговоры о строительстве логистического центра остались разговорами. При этом у потенциального инвестора центра отжимают землю под все ту же бестолковую коммерческую жилую застройку.
Да и вообще, вы посмотрите, что происходит в городе с малым и средним бизнесом. Его фактически задушили, в том числе, задрав арендные ставки. Ставки космические, а витрины стоят пустые. Где тут людям работать? Только в раздутых и так уже до неприличия госструктурах?
— Что вы чувствуете сейчас, после смены губернатора?
— С одной стороны, понятно, что это попытка поднять акции ЕР перед выборами в заксобрание, и что будет после них, неизвестно. Неизвестно вообще, как надолго Развожаев пришел. Есть признаки, что для него, как это было в начале для Овсянникова, Севастополь - трамплин в Москву.
А с другой стороны, сам факт замены Овсянникова кем бы то ни было - это косвенное свидетельство, что усреднить Севастополь не получается.
И это мне, не скрою, это приятно. Осознание исключительности своего города – это же важная часть нашего менталитета.
— В одном из своих комментариев, вы сказали, что Кремль не внял чаяниям города увидеть на этом посту севастопольца. А позже появился комментарий Чалого, где он говорит, что Севастополь – город имперский, и не важно, местный человек его возглавляет или нет, главное, чтобы он любил его. Кто прав?
— Да, любовь чувство взаимное: чтобы город полюбил тебя, в Севастополь нужно влюбиться самому. Но надо понимать, зачем Севастополь так отчаянно добивается назначения севастопольца. Слово «местный» тут во многом синоним слову «неравнодушный» — слишком велико запустение, в которое он впал за украинских 23 года, когда из-за нехватки денег в городе мало что делалось.
Сейчас деньги есть, и огромные. Но чем их больше, тем больше разочарование от их неразумного расходования, бездарного, пустого. В городе ремонтировались улицы, парки, здания и малые архитектурные формы - но все это чудовищно низкого качества. Посмотрите, как слепо и равнодушно заливают бетоном исторические лестницы и подпорные стены в центре города. Посмотрите, как халтурно сделаны сквер Ахматовой, парк Победы.
— «Просто они все временщики» - так это объясняли это севастопольцы самим себе. И теперь многие обращают внимание на то, что Путин прислал в город человека, в портфеле которого - полтора месяца губернаторства и фактически проигранный регион.
— Если Развожаев действительно заинтересован в губернаторском кресле, если у него есть такие амбиции, Севастополь - неплохой шанс, во многих смыслах лучший, чем Абакан. Хакасия - регион с большими долгами. А в Севастополе деньги есть, бюджет превышает бюджеты многих российских городов-миллионников, столиц субъектов. Да и сроки позволяют - до выборов губернатора больше года.
Дело за малым: начать, наконец, проявлять искреннюю заботу о городе, думать не о сиюминутных собственных интересах, а о будущем региона.
— А потом, после выборов, развернуться на 180 градусов, и стать таким же эгоистичным монетизатором власти, как его предшественники?
— Будем надеяться на лучшее. Хотя практика показала, что каждый новый губернатор у нас хуже предыдущего. Поэтому люди хоть и радуются смене губернатора, но сдержаннее, чем в 2016 году. Народ уже ученый, насмотрелись.