Да и качество образования в них вызывает вопросы. «Примечания» побеседовали с родителями учеников и учителями, чтобы разобраться: что нужно сделать для повышения уровня частного образования в Севастополе?
Сегодня в городе сохраняется более-менее постоянный спрос на хороший «присмотр». Многих родителей мало интересует уровень знаний, полученных в школе, на первое место выдвигается комфорт ребенка и его родителей. Вот что пишет одна из мам на севастопольском форуме: «Для меня тоже самое главное комфорт! Ребенок должен быть счастливым! По этим критериям и выбирали частную школу. Жалко, что их мало в Севастополе. Успешность от образования не зависит (выделено редакцией — симптоматично для нашего сословного общества, не правда ли?). Умеет писать, читать, считать и это главное, а это уже в первом классе умеют все. Захочет — будет хорошо учиться в любой школе, а не захочет и в лучшей гимназии будет как попало».
Суждения, характерные для многих современных родителей. В стране, перетертой жерновами 90-х, девальвация образования, особенно высшего, достигла ошеломляющих масштабов. Многие выпускники вузов не могут устроиться по специальности, а отрасли, испытывающие острый недостаток квалифицированных кадров, возглавили вчерашние двоечники — эффективные менеджеры, «берущие от жизни все» нахрапом, родственными связями и готовностью идти на любое преступление ради денег.
Немудрено, что родители, озабоченные зарабатыванием этих денег, заинтересованы прежде всего в том, чтобы ребенок был накормлен, выгулян, минимально обучен. Желательно, чтобы чадо при этом не доставало уставших папу и маму приготовлением уроков по вечерам.
Частные школы пользуются популярностью у еще одной категории севастопольцев — родителей с особенными детьми. Такие дети попросту не выживут в государственном учреждении из-за особенностей психологического или физического развития, стеснительности, нерасторопности. Им нужен особый, индивидуальный подход.
Вот что говорит родительница Светлана, ее ребенок посещает школу «Развитие»: «Для моего ребенка нужен подход, потому что он родился с тяжелыми травмами. В общеобразовательной школе к нему не было бы столько внимания, и никто бы его так не пестовал. Но я не могу сказать, что образование у нас совсем плохое. Им много дают, и много требуют — для моего ребенка достаточно. У каждой мамы есть свои трудности. Люди работают много, не могут финансово водить в кружки какие-то. Некоторые дети у нас болеют: немного тучные, с сахарным диабетом. Они не успевают за всеми в обычной школе. А у учителей нет физической возможности в классе, где 30 человек, обратить внимание на особенного ребенка, который усваивает медленнее материал».
Педагог Елена, работавшая ранее в частной школе, поделилась с «Примечаниями» своими соображениями: «Частные школы в городе очень нужны, но строго для определенного круга лиц, которые не реализуют себя в обычной школе. В них совершенно бесполезно набирать всех подряд, как это происходит в обычной школе, потому что в таком варианте она очень быстро умирает. Критерии очень простые: если школы для двоечников — набираем двоечников, для проблемных — набираем проблемных, для отличников — набираем отличников, для баптистов — набираем баптистов. И тогда ребенку будет комфортно, и родители не обманутся в своих ожиданиях».
По словам Елены, значительное преимущество частных школ — маленькие классы. В небольшом коллективе педагог быстро знакомится с детьми, выясняет их способности и имеет возможность найти индивидуальный подход. Для детей с особенностями развития эта школа — единственный выход. Еще одна категория учеников — «брошенные» дети, родители которых уехали за границу и работают далеко от дома. И ребенок, не получая внимания от тех опекунов, с которыми его оставили, добирал это внимание в школе. А в общеобразовательном учреждении такое близкое общение с педагогами исключено — просто не хватит времени. Но нюансы индивидуального подхода ущемляют более одаренных детей: пока педагог занимается с отстающими, тем, кто все понял и успел сделать задание, просто нечем заняться.
Елена считает, что частная школа, теоретически, должна подбирать качественный персонал, заинтересовывая и мотивируя их. Однако сегодня в севастопольских частных школах педагоги — в основном среднего уровня, такие же, какие встречаются в каждой школе. Оклады там едва ли выше, чем в государственных учреждениях, а требования жестче. Классы маленькие — это плюс, но их мало, поэтому учитель, имея то же количество часов, уделяет подготовке к занятиям больше времени. Представьте, говорит наша собеседница, подготовить один типовой урок для целой параллели и провести пять уроков в день — или те же пять уроков, но в разных классах и по разной программе. Естественно, сильного учителя нужно заинтересовать, и не только материально. Хорошему педагогу тоже нужно особое отношение — до «бизнеса» ему не должно быть дела, главный критерий — самореализация, что скажется на уровне знаний учеников.
Педагог начальной школы Ольга делится своими впечатлениями: «Система в школе, где я работала, очень хорошая, комфортная для детей. Но отношение учредителей к своим учителям... Несвоевременная выплата заработной платы — один из негативных аспектов. Педагоги хорошие, ответственные, однако многие из них вынуждены были уйти из-за финансовых проблем. Для начальной школы прекрасное образование: за детьми следят, занимаются дополнительно, если это необходимо. Дети у меня в классе были хорошие, сильные. В будущем они могли показать очень хороший уровень успеваемости».
Однако у родителей по поводу уровня образования в частной школе сохраняется определенный скепсис. В адрес педагогов звучат эпитеты: «неграмотная речь», «слабый уровень при огромном самомнении». Один из недавних выпускников частной школы не поленился написать пространный отзыв на севастопольском форуме и даже выставил педагогам своеобразную оценку: «Если градуировать уровень обучения по 100-балльной шкале, можно оценить на твердые 45 сейчас, и на не очень твердые 15 в 2007 году». Бывший ученик в противовес комфортным условиям обучения отметил жесткость дисциплины, неуравновешенность педагогов по отношению к детям. Он также высказывается по поводу контингента учеников: «Дети, чьи родители променяли обучение на комфорт. Умственно или физически неполноценные (которые в простой школе не выживут), очень религиозные люди, которые лучше не будут знать об умножении, зато будут получать традиционную православную модель образования».
В Севастополе есть частная школа «Таврида», созданная несколько лет назад тогдашним главой предприятия «Таврида-Электрик» Алексеем Чалым. Обучение там стоит примерно 6 тысяч рублей в месяц, детей кормят, есть группа продленного дня, квалифицированный психолог, классы — небольшие. Это удобно, особенно для жителей Летчиков и Камышей. Школа заполнена учениками под завязку, но сказать, что уровень образования там выше, чем в топовых государственных школах города, нельзя.
Примерно там же, в районе проспекта Октябрьской Революции, есть частная гимназия «Мариамполь». Ее учредил в 2007 году для детей из православных семей бывший севастопольский депутат-регионал и бизнесмен Дмитрий Белик. Несмотря на высокую для города оплату (по информации на севастопольском форуме, обучение стоит 9 тысяч рублей) отбоя от желающих попасть туда нет. Среди плюсов родители отмечают православное воспитание, индивидуальный подход, наличие собственной столовой — «трапезной» и охраны.
В почти полумиллионном, по факту, Севастополе есть люди, нацеленные не на телесное ублажение и духовное усмирение своих чад, а на формирование естественно-научного мировоззрения и целостной, неконъюнктурной и непротиворечивой картины мира. Именно они каждый год штурмуют стены специализированных школ и гимназий. Значит, спрос на хорошее образование очень высок. Почему этот сегмент рынка не развивается?
«Считаю, что развивать в городе сектор частного образования пора, — соглашается создатель «Тавриды», глава заксобрания Севастополя Алексей Чалый. — И, насколько я знаю, этот подход поддерживается в России на государственном уровне: есть государственно-частное партнерство в образовании. Выражается это, например, в том, что в России, в отличие от Украины, частным школам, обеспечивающим выполнение государственной программы образования, выплачиваются субвенции. Сказанное не отвергает необходимости иметь достаточное количество государственных школ».
По словам Чалого, открывая «Тавриду», к коммерческой выгоде он не стремился: «Школа эта не является экономически выгодным предприятием, но мы и не были нацелены на экономическую выгоду. Это не означает, что сделать частную школу в Севастополе выгодной не получится у кого-то еще. Тем более, в условиях новых юридических взаимоотношений с государством, о которых я уже сказал».
Экс-зампред украинской госадминистрации Севастополя Дмитрий Белик согласен, что нужно повышать качество частного образования, и что школы эти были как минимум не хуже, чем обычные общеобразовательные. «Принципиальным считаю вопрос, что если кто-то решит заняться организацией частного образования, то это не должна быть аренда муниципальной школы или детсада», — сказал он «Примечаниям». По словам предпринимателя, проект школы, которую он построил, изначально был не коммерческим, а социальным. «Задача была — дать православным родителям возможность воспитывать своих детей в православной и патриотической среде, где будут близкие им по духу семьи. У родителей должен быть выбор», — говорит он.
Белик верит, что образовательные возможности в Севастополе позволяют создать школу высокого уровня. «Должны появиться люди, которые готовы в городе развивать этот сегмент. Которые не просто создадут школу «для галочки», а будут поддерживать действительно высокий уровень. В нашем городе есть прекрасные педагоги», — заявил он.
Почему же эти люди в достаточном количестве не появились, почему на рынке образовательных услуг не работают рыночные механизмы?
Неожиданную версию ответа на этот вопрос «Примечаниям» предложил знакомый фермер, попросивший не называть его имени. Он не эксперт в области образования, но проблемы, о которых он говорит, затрагивают почти все сферы бизнеса в России.
«Да простят меня за мое сравнение дети, родители, учителя и меценаты — но, подозреваю, что спрос на частные школы у нас не рождает предложения по той же причине, по которой у нас считается невыгодным заниматься производством товарной говядины, — рассуждает он. — Бычка надо выращивать семь лет, денег на его содержание и на племенную работу нужно много, а кредитов под низкие проценты банки не дают: в нашей банковской системе просто нет "длинных денег". Гораздо проще и быстрее отбить деньги, выращивая кур и свиней.
Вот так и с частными школами: даже если у тебя есть земля, 9-15 тысяч рублей оплаты за обучение — это мизер на фоне затрат по строительству и оборудованию. А ведь еще надо, чтобы она отвечала требованиям Минобрнауки. Это тебе не жилая застройка: там ты выгнал коробку, продал квартиры без отделки — и вот тебе 300% прибыли, да еще новоселы у твоей управляющей компании в рабстве на несколько лет.
Наверное, если бы родители у нас могли платить за школу по $500-1500 в месяц, желающие строить школы ради прибыли нашлись бы. И в Москве коммерчески прибыльные частные школы есть. Но я не знаю, когда у нас в провинции люди смогут платить такие деньги. Поэтому все, что тут будет — это государственные школы и скромные меценатские проекты».