Напомним, что в фильме «реальные» и «тайные» герои событий в Севастополе противопоставляются публичным и всем известным. Первыми авторы называют полпреда в КФО Олега Белавенцева и губернатора Севастополя Сергея Меняйло — они, якобы, управляли событиями, оставаясь в тени. А под вторыми они подразумевают, прежде всего, тогдашнего «народного мэра», спикера заксобрания Севастополя Алексея Чалого и участников митинга на площади Нахимова. Фильм этот возмутил многих в Севастополе и за его пределами.
Такой взгляд на события как в фильме «4-я оборона» — не только сознательная попытка авторов принизить роль простых севастопольцев и Алексея Чалого, но и профессиональное отношение пиарщиков к активности граждан, считает Логинов. «Любая самодеятельность в пользу кандидата не то чтобы не нужна — вредна», — пишет он.
«Она — удел городских сумасшедших, — продолжает петербургский обозреватель. — Поэтому любой митинг — хоть Майдан в Киеве, хоть на площади Нахимова в Севастополе — собрание обманутых, но скорее всего, оплаченных дурачков. Декорация для борьбы политиков и спецслужб.
Дело не только в личных политических пристрастиях и профессиональной деформации Олега Матвейчева. В современной российской державной идеологии есть два направления. Первое можно условно назвать «народным», второе — «охранным».
«Народники» считают, что большинство соотечественников априори являются патриотами и антизападниками. Пусть начальство народу нравится не всегда. Но либерализм нравится еще меньше. Поэтому суверенной демократии опасен лишь дворцовый переворот, заговор элит. Народ всегда проголосует за Путина и одобренную им партию, выборный мухлеж в нынешнем виде — избыточен.
Их оппоненты подозревают народ в вечном стремлении к «бессмысленному и беспощадному». Только власть спасает российскую интеллигенцию и саму себя от буйства народных масс. Поэтому любую гражданскую активность следует подавлять, не забывая, кто в России «единственный европеец».
Этот спор настолько стародавний, что даже не важны персоналии. Интересно другое. В рамках первого направления, крымские события весны 2014 года — мирный и массовый народный бунт, направленный на воссоединение с Россией. Армейская силовая поддержка была точечной и минимальной, чтобы процесс прошел бескровно. В рамках второго направления, все сделали спецслужбы, а жителям Севастополя, по украинской политической терминологии, выпала роль «титушек» — простых оплаченных ребят.
Традиционно монополией на коррекцию истории обладала центральная власть. Но нынешняя Россия вступила в пору политических экспериментов. Если глава одного из регионов имеет право назначать врагов государства, почему же политтехнолог, обслуживающий главу другого региона, не может корректировать историю возвращения Крыма? Если глава региона может содержать личную армию, начиная от традиционных стрелков до метателей тортов, почему бы другому не создать собственное Министерство правды? Один хочет получать федеральные трансферты в прежнем, если не увеличенном объеме. Другой — укрепить позиции в застройке пляжей и парков. Никакой политики, только бизнес».