Люди, только-только заработавшие эту болячку путают ее с мотивацией и повышением продуктивности. Но на самом деле зависимость от работы или (клинический) трудоголизм — это путь к одному из самых жестких неврозов, который не сравнится даже с профессиональным выгоранием. И вот почему.
Я не просто так упомянул профессиональное выгорание. Все мы знаем его основные признаки: отвращение к работе, снижение концентрации, апатия. Короче, человек становится скучным, вялым и ему ничего не надо от жизни. К клавиатуре подходит неохотно и только от очень большой нужды. Говорить о каком-то удовлетворении от своей деятельности вовсе не приходится. И всех это очень и очень сильно пугает, потому что в IT-кругах большинству людей на самом деле нравится то, что они делают.
В противовес выгоранию приводят состояние «рабочего тонуса» — когда ты весел, свеж и продуктивен. Только что песни, аки диснеевская принцесса, не поёшь. Труд в нашем обществе тоже принято хвалить, как и стремление к нему. Не знаю, откуда это пошло, может, раньше жизнь была проще (нет) и шалупотничать можно было ежедневно (тоже нет, но мало ли), но болезненная тяга к работе возведена в нашем социуме в ранг достоинств.
Но что если я скажу, что трудоголизм не такой милый пушистый зайка, каким его рисуют? Ведь правда, матери чуть ли не хвалятся перед подругами, что сыночка-корзиночка (пусть даже сыночке уже под сорок, трое детей и собака) у нее такой трудолюбивый, что она все не нарадуется, и вот-вот да и проскочит фраза «прямо трудоголик он у меня!». Если бы матери четко знали, какие «радости» сулит трудоголизм, они бы не были столь оптимистичны.
Вообще термин «трудоголизм» появился сравнительно недавно и был введен в обиход Уэйном Уотсом в его книге «Исповедь трудоголика» 1971 г. издания. При этом считается, что трудоголизм предшествует именно вышеописанному профессиональному выгоранию, но лично я никак не могу поставить в один ряд физическую зависимость от работы с последующей апатией и отрицанием профессиональной деятельности. Скорее, трудоголизм со временем лишь усугубляется, потому что как и в случае созвучному ему алкоголизму, это — физическая зависимость.
Сейчас я приведу часть перечня признаков трудоголизма, которые любезно собраны в Вики, выбрав самые «жесткие» из них:
А теперь я опишу ряд состояний типичного трудоголика, в которых он существует постоянно.
Трудоголик может лениться, это вообще нормально для всех живых существ. Вот только в отличие от обычного человека, нашей жертве с каждым часом становится все хуже и хуже в физическом плане. Просто от того, что он не работает.
Отдых это вообще не про трудоголиков. Нет, они отдыхают, спят, смотрят кино, но если обычные люди во время отдыха отвлекаются и копят силы, то трудоголик заряжается уровнем тревоги. Знаете, как чувство перед грозой или будто бы должно случиться что-то плохое. Избавиться от этого можно только дозой ударного труда.
Отпуск для трудоголика возможен, если лишить его всякой возможности к труду. Первые 2-3 суток у него будет ломка, после чего наш нервоз уйдет «под кожу» и затаится, чтобы начать «качать» нервную систему трудоголика с удвоенной силой по возвращении домой.
Многие люди не разделяют трудоголизм и трудолюбие, считая, что оба этих явления — одно и тоже. Очень часто людям, которые просто могут быстро «собраться» приписывают черты трудоголиков. Это не так.
В первую очередь нужно осознавать, что трудоголизм — крайне болезненное и, в перспективе, опасное состояние психики человека. Трудоголизм не дает сверхсил, производительности и прочих «стахановских» плюшек, с которыми он ассоциируется. Трудоголик может быть вял, измотан, иметь проблемы с концентрацией внимания. От просто трудолюбивого человека его отличает то, что ему физически плохо без самого процесса работы.
При этом результаты труда отходят на второй план: как только трудоголик справляется с возложенной на него задачей, результат мгновенно обесценивается, он больше не важен. Важно лишь получение и выполнение следующей задачи.
Еще трудоголики не умеют «работать в кредит». Неважно, сколько часов ты отработал вчера, сегодня тоже надо сделать что-то полезное. На нервоз не влияет ни сложность, ни количество поставленных задач. Они все исчезают, будто в черной дыре, а трудоголик отправляется на поиски новой «дозы». Вообще, аналогия с любым видом наркомании наиболее ярко характеризует состояние трудоголика. Та же неудовлетворенность, та же физическая зависимость, тот же поиск новой дозы. Чем дольше трудоголик бездействует по объективным или субъективным причинам, тем большее количество стресса он накапливает. И избавиться от этого состояния практически невозможно.
В «группу риска» можно записать фрилансеров все цветов и размеров, но на самом деле от этого невроза не защищен никто. Как с ним бороться — тоже не понятно. С одной стороны трудоголизм, вроде как, и полезен. Как минимум прибылен. Кроме этого проблема трудоголиков успешно замалчивается, а бизнесом и вовсе поощряется, потому что такие люди крайне ценны и прибыльны. Сами трудоголики, как заядлые наркоманы — лечиться не хотят и не будут.
Я вообще не сталкивался с таким термином, как «борьба с трудоголизмом». Обществом этот нервоз воспринимается на уровне шуточки: «Ой, ну работает, да и ладно. Все работают!» Обычный человек просто не понимает болезненного состояния трудоголика, а по незнанию может ему еще и завидовать.
Живут с этим явлением в основном молча, иногда еще и долго. Постоянный стресс от того, что ты не работаешь или работаешь недостаточно много выматывает и сжигает внутренние ресурсы. Казалось бы, логичным исходом такого состояния должно быть выгорание, но это происходит не всегда. При этом трудоголики зачастую четко осознают собственные проблемы, но идут по пути наименьшего сопротивления: поработай и успокоишься на некоторое время. Когда живешь в состоянии «сжатой пружины» много лет подобная губительная тактика кажется наилучшим выходом. Просто поработай, закрой пару задач, а потом еще пару. Завтра будет новый день, новые задачи, потом надо пережить выходные и утро понедельника, и ты снова на коне.
Вот только есть вопрос: а выдержит ли нервная система такой ритм и дотянешь ли ты до старости?
И ответа на него нет, потому что трудоголизм — это, якобы, не проблема, и нечего ее обсуждать.
