— Часто можно видеть, что взрослые в нашей стране кричат на детей на улице — это довольно неприятно наблюдать. Почему у нас так это любят делать?
— Да, складывается впечатление, что у нас на улицах больше ругают своих детей. Наверное, дело в культурных различиях. Мы не привыкли контролировать свои эмоции — и дома, и в общественных местах мы примерно одинаково себя ведем. Вежливость у нас не ценится, многие даже считают ее лицемерием. И если по отношению к взрослым мы еще готовы ее проявлять, то по отношению к детям этого не происходит.
— То есть к детям и взрослым мы относимся по-разному?
— На людях взрослые не так уж часто орут друг на друга, хотя бывает. Но что касается детей, то у нас нет привычки предполагать, что дети — это люди, по отношению к которым надо проявлять уважение.
— Как же все-таки совладать с собой? Или, раз у нас так принято, — даже не нужно пытаться?
— Кричать на детей — вообще плохо. Поэтому нужно, конечно, сдерживаться. Вести себя с детьми мы учимся, перенимая, буквально впитывая с помощью системы зеркальных нейронов, тот опыт, который получаем в своей семье. Когда слышишь тексты, которые мамы выкрикивают своим детям, часто возникает ощущение, что они механического характера: как будто шарманка включилась — и вылетают последовательно несколько претензий, автоматических, будто они записаны на магнитофон.
Скорее всего, это то, что эти мамы слышали от взрослых в детстве. Мне иногда кажется, если в этот момент маму спросить, что именно она сказала, она не сможет снова этот текст воспроизвести.
Поэтому, чтобы притормозить, нужно прежде всего осознать, что говоришь. Надо верить другим людям, которые что-то вам про это могут сообщить. Когда ты это осознаешь, ты можешь как-то удерживать себя от агрессии. Для начала — хотя бы механическим способом, за счет увеличения расстояния между собой и ребенком. Чувствуете прилив отрицательных эмоций к человеку — сделайте несколько шагов назад, чтобы «охладить» голову.
И спросите себя: «На кого я сейчас похожа? Кто так еще делает, кроме меня?» Иногда бывают смешные открытия — когда ты понимаешь, что из тебя выскакивает тот текст, который произносила твоя бабушка в какой-то определенный момент.
— Крик травмирует ребенка?
— Прежде чем ответить — хотя что тут отвечать? Конечно, травмирует. Но я вот о чем хочу сказать. Все тексты о воспитании детей читают обычно мамы, которых это волнует, то есть они уже в некоторой тревоге, и у них в голове уже есть мысль «Я должна что-то сделать для своего ребенка, чтобы ему было хорошо».
И мы этим мамам все время объясняем: закричишь — тут же травмируешь, не дашь любви и тепла в нужный момент — травмируешь еще хуже, плохо с собой поработаешь, к терапевту не пойдешь — урода вырастишь, потому что все травмы ему свои передашь.
Получается, что мы такую маму еще больше накручиваем: сюда не ходи, тут не кричи. Она и так уже тревожится, книжки читает, переживает, а мы ее вообще в ступор вводим своими умными советами. Но так не получится. Маме надо успокоиться, дать себе возможность побыть неправой, неправильной. Иначе она все время будет бояться навредить.
— Почему не нужно бояться навредить?
— Страх, который живет внутри женщины, заставляет ее быть напряженной. Напряжение ничего хорошего не дает. В отношениях с ребенком важно быть открытой и доброжелательной. У меня очень часто возникает ощущение, что мамочки своего ребенка боятся – как бы ему не навредить. А как можно быть в хороших отношениях с человеком, которого ты опасаешься или которому ты боишься навредить? Они с ребенком общаются из этой позиции, а отношений как таковых нет.
— То есть нужно вести себя естественно?
— И тут засада. Сейчас витает в воздухе идея, что двести, сто лет назад мамы были более естественными, обращались с ребенком лучше и нам надо к этому вернуться. Мне кажется, это страшно опасный миф. Двести или сто лет назад общество было разбито на разные классы — дворянство, мещане, крестьянство. И везде были свои порядки. Но нигде мама не была один на один с ребенком. Возьмем хотя бы простых людей, крестьян или городских.
Выходя замуж, молодая женщина оказывалась в семье мужа, и там всем заправляла мама мужа. Молодая мама кормила малыша — и больше она почти ничего с ребенком не делала, ей работать надо было, а ребенок был на попечении этой старшей женщины. Кроме нее, были невестки, мужчин было много, то есть семья была большая, и ответственность за отношения с ребенком не была сосредоточена только на юной маме. Ребенок был частью большой системы.
А современная мама с ребенком — один на один, и она все должна. Играть, учить, объяснять, давать тепло. Это слишком для одного человека.
Сейчас эта проблема интуитивно решается за счет объединения в родительские клубы, чтобы не одной все это тащить, чтобы получать обратную связь – да, ты молодец, ты все правильно делаешь.
— Что все-таки делать родителям, которые устали, озлоблены, пришли домой в раздраженном состоянии — а дома ребенок, который хочет чего-то, капризничает?
— Да, конечно, сложно, когда возвращаешься домой без сил, а у тебя ребенок, которому ты должна что-то дать. Слушайте, может, и не должна? Дай себе! Моя коллега, очень грамотный психолог, как-то рассказывала: приходит домой, усталая, а дома все, естественно, нарезано, накидано и набросано. Она от усталости, ничего не соображая, начала метаться по квартире с криками «Ах, опять все набросали!» и пытаться все это убрать.
А дочь ей говорит: «Мама, ты не очень правильно сейчас поступаешь. Ты же устала, лучше сделай что-нибудь для себя».
Дети психологов бывают такие умные! Когда ты не такая замученная, тогда можно уже что-то другим людям дать, тем более детям. Поэтому если вы не можете — не давайте, дайте сначала себе.
— Нужно как-то ребенку объяснить, что я сначала себе дам?
— Даже если ребенок маленький, ему можно что-то пытаться объяснить — и он поймет. Просто не нужно сразу кидаться на него с попыткой дать ему то, что он хочет, а вместо этого срывать на нем злость и раздражение. Надо все-таки дать себе возможность взять эту чашку чая и сесть на 10–15 минут. Чаще всего, если женщина в целом благополучная, она через 10–15 минут почувствует тепло, и ей захочется побыть с ребенком.
А еще можно включить воображение и поискать то, что вам с ребенком точно приятно делать. Это может быть какая-нибудь немыслимая глупость – но она доставляет удовольствие. Кто-то играть с ребенком не может, но может лечь на диван и сказать: «Я буду гора, а ты через меня перелезай». Или включить музыку, которая вам обоим нравится.
Если, например, надо ужин готовить, можно его прямо сюда включить, пусть он стоит рядом с тобой и что-то делает. Хотя бы поставить его у мойки, пусть картошку моет. Дети обычно очень благодарно на это откликаются. Он пять минут постоит, потом займется своими делами. Это все простые вещи, но чтобы до них додуматься, надо перестать напрягаться.
— Я правильно понимаю, что счастливого ребенка может воспитать счастливая мама?
— В общем, да, но мы же даже счастливыми не всегда можем быть. И не обязаны. Всякое в жизни бывает. Невозможно быть счастливой каждый момент времени. Вообще, общаться с ребенком, проводить с детьми время — это занятие, которое далеко не всем приносит удовольствие. Это очень специфический способ проведения времени, это надо любить. Не все люди любят гулять под дождем, не все люди любят гречневую кашу, не все люди любят классическую музыку. Люди очень разные. И не каждая мама обязана любить воспитывать детей.
В один прекрасный момент женщина имеет право это осознать: если мне предоставят выбор, что я хочу — читать со своим ребенком книжки, показывать ему буквы и рисовать с ним на асфальте или сидеть на совещании в офисе, лежать на пляже и вышивать крестиком, я, наверное, выберу офис и вышивание, а не лепку человечков из пластилина и догонялки на детской площадке.
Это не значит, что она плохая мать, она может быть хорошей мамой.
Она может сказать себе: «Я люблю ребенка и делаю с ним то, на что у меня хватает любви и сил. Есть какие-то обязательные вещи — ребенок от меня зависит, я обязана ему обеспечить хорошие условия жизни. Но я вовсе не должна рисовать с ним человечков беспрерывно». И от одной этой мысли мамам может стать сильно легче. Потому что уходит чувство вины — и можно быть более открытой, честной.
— Когда ребенок хулиганит, как отличить, умышленно он это делает или нет?
— А какая разница?
— Ну если он хотел собачку обидеть, например, это же нехорошо.
— Замечательный детский психотерапевт Наталья Кедрова, очень опытная и очень талантливая, как-то сказала в одном интервью, когда ее спросили про детскую ложь, что детей никогда нельзя уличать во лжи. Надо верить. И я с ней совершенно согласна. И то же самое про хулиганство.
Если он обидел собачку, лучше, если он услышит: «Мне так горько это видеть, ты, такой умный, хороший, добрый мальчик, обидел собачку. Плохо обижать других. Людей, собак, кошек…»
И тогда мы ему говорим: «Ты хороший! Но ты сейчас неправ».
Когда же мы ему говорим: «Ты сделал это специально», мы подтверждаем: ты плохой. А фокус в том, что дети верят родителям на 150%. Мама может потом забрать свои слова обратно, но если она один раз что-то сказала, ты веришь в это всю жизнь.
