В последние две недели Республика Крым находится в эпицентре политических баталий. ФСБ отметилась на полуострове рядом громких задержаний. Однако глава Крыма Сергей Аксенов поспешил взять под защиту своих подопечных, несмотря на позицию силовиков. Эксперты даже стали называть республику второй Чечней из-за возможной потери внешнего контроля над регионом. «Лента.ру» поговорила с Сергеем Аксеновым о буднях полуострова, коррупционных схемах и его видении развития Крыма.
— Сергей Валерьевич, на прошлой неделе было ликвидировано Министерство по делам Крыма. Его функции перешли Минэкономразвития. Как вы оцениваете это решение?
— Нормальное явление. На мой взгляд, с одной стороны, это упорядочивание штатной численности сотрудников, которые занимались Крымом. Минкрыма со своей миссией справилось, в сложный момент они были здесь. Можно по-разному оценивать ситуацию. Те, кто никогда ничего не делал, говорят, что сотрудники министерства плохо работали. Я считаю, что они достаточно нормально здесь поработали: у меня к ним только слова благодарности за то, что в сложный момент, когда сюда никто не хотел ехать, они приехали, находились здесь и прилагали от чистого сердца все усилия, чтобы помочь крымчанам. Но на сегодняшний день Минкрыма себя исчерпало. Процесс спокойно можно организовать в рамках штатных министерств. У Минэкономразвития есть такие возможности. Поэтому решение правильное.
— Недавно Совет министров Крыма прислал в Госдуму отрицательный отзыв на законопроект единороссов, предлагающий прекращать полномочия законодателей за не предоставление или несвоевременную подачу декларации о доходах. Крым — единственный регион, не поддержавший законопроект. Как вы это объясните? Республиканским депутатам есть что скрывать?
— Нет, мы внесли замечания и попросили их учесть. Причем тут не поддержали?! Мы написали о том, что за предоставление недостоверной информации наказания нет. Если депутат укажет в декларации одни нули, а потом выяснится, что это не так, то никакой ответственности не предусматривается. Кто-то, например, болел и физически не мог заполнить декларацию в срок, — так его мы должны выгонять. А за то, что человек написал в декларации чушь, ему ничего не будет. Как мы можем быть против, если я тут регулярно выступаю за то, чтобы ввести императивный мандат в отношении депутатского корпуса? Чтобы была возможность отзыва депутата, чтобы мы здесь не избирали царя на пять лет, человека, который штаны просиживает. Если он не ведет прием граждан, не выполняет свои должностные обязанности с точки зрения функционирования депутатского корпуса, должна быть простая возможность отзыва. Должностных лиц, значит, мы можем снимать в любой момент, а депутату мы кланяемся пять лет, даже если он уже никуда не ходит, сидит дома и читает газеты. Это неправильно, на мой взгляд. Тем не менее я пока не нашел отклика на эту инициативу ни в одном субъекте Российской Федерации. Сейчас мы сами готовим предложения по императивному мандату: все должны быть одинаковы и в одинаковых условиях.
— В эфире передачи «От первого лица» вы, отвечая на вопрос журналистов, сказали, что не видите сейчас смысла в переизбрании депутатского корпуса, потому как парламентарии нормально работают. Ранее спикер Госсовета Владимир Константинов заявил, что в Крыму сегодня «самая честная и чистая команда». Как быть с теми депутатами, которые лоббируют закрытие пляжей, строительство карьеров? Крымчане давно их знают не с лучшей стороны, однако эти люди снова у власти. Почему так получается?
— На самом деле в Крымскую весну мы ко многим пересмотрели свое отношение. Вы же понимаете, что благодаря коллективным действиям многих людей случилось то, что случилось: мы без единого выстрела и без крови вошли в Россию. Даже на фронте были штрафбаты для тех, кто совершали преступления. Здесь стоял вопрос, была или нет в отношении кого-то публичная информация. Но мы договорились, что те, кто своей «кровью» любые ситуации снимет, кроме тяжких убийств, изнасилований, педофилии и так далее, они смогут работать. Какие проблемы? У нас с 16 марта 2014 года новая история. И по российскому законодательству мы не можем предъявить претензии тем, кто налоги раньше не платили, нет законодательной базы, другая страна была. Ну и зачем мы будем какие-то слухи обсуждать? На Украине тогда был другой уклад жизни, неважно, плохой он или хороший. Мы для себя эту историю отрезали и решили жить с чистого листа. А про самую честную команду я абсолютно согласен, потому что я здесь жил и работал, знаю все вертикальные схемы сбора средств, вплоть до первых лиц в руководстве республики. Сейчас таких схем нет однозначно. Конечно, какие-то вопросы остаются. Но с коррупцией борются всегда, еще в четвертом тысячелетии до нашей эры были трактаты о коррупции.
— У вас есть рецепт, как ее одолеть?
— Надо просто создавать нормальные условия, начиная от мотивирования чиновников и заканчивая построением правильной системы управления, чтобы должностным лицам никоим образом не приходилось общаться с бизнесом. Плюс неотвратимость наказания за конкретные дела. Однако нужно конкретно подходить к каждому случаю и разбираться с проблемой. А когда отдельные издания кричат, что все крымчане такие-сякие… Слушайте, ну это неправда, крымчане такие же, как и все остальные россияне, ничем не отличаются. Зачем бросать тень на весь Крым и говорить, что все здесь воруют? Да нет у нас такого! Знаете, как здесь люди перерабатывают? К примеру, в Пенсионном фонде, в ФМС, в Росреестре. Перед ними стоят задачи, которых нет ни в одном субъекте Российской Федерации. Понятно, что бывают случаи, когда услуги оказывают за деньги, я не идеализирую ситуацию. Но нельзя говорить, что это носит массовый характер. Поезжайте и посмотрите, как люди работают и за какие деньги. Когда вы это увидите, вы скажете, что им надо давать медали за трудовой подвиг. Где написано, что работник должен с 8 утра до 11 вечера сидеть в пенсионном и выдавать людям документы, пока очередь не закончится? Зачем равнять всех и рассказывать, что Крым — это отстойное место, регион тотальной коррупции? Это оскорбляет всех крымчан. Сегодня в органах власти подавляющее большинство — нормальные люди. Мы в прошлом году всех просили выйти на работу и оказывать услуги гражданам — люди, рискуя, вышли. Им за это даже премий не дали, я езжу и благодарю трудовые коллективы, низко в землю кланяюсь и вручаю грамоты. Я вас уверяю, что не найдется много желающих с материка сегодня приехать к нам и работать даже в федеральных органах власти. Сегодня очереди на госслужбу вообще нет. Мало того, у нас идет сокращение, люди просто уходят с работы — нет мотивации. Мы по всем направлениям без исключения теряем квалифицированных специалистов. И о себе могу сказать: я пришел сюда работать на репутацию, а не за деньги, и не собираюсь ни под каким соусом строить здесь какие-то схемы. Я дал слово один раз — руководителю страны и крымчанам. Я никогда его не нарушу, это моя принципиальная позиция.
— Возвращаясь к «чистой и честной» команде в Госсовете. Там есть депутаты, которые уже после 16 марта «отличились», и тому есть подтверждение. Например, депутат Алексей Черняк, глава комитета Госсовета по туризму и курортам, один из авторов скандального закона о курортах. Он лоббировал ограничение доступа на пляжи, деление их на категории. Кроме того, как выяснили журналисты, он связан с фирмой ООО «Крым-курорт-стандарт», которой республиканский Минкурорт эксклюзивно предоставил право на категоризацию отелей: по некоторым данным, эта коммерческая структура аффилирована с родственниками парламентария. Это нормально для депутата?
— Во-первых, я сам распорядился снять вопрос о классификации объектов размещения с повестки сессии, как только появилась эта информация. Во-вторых, у нас министр курортов и туризма Елена Юрченко пострадала (была уволена. — Прим. «Ленты.ру») отчасти из-за этого: что недоглядела и такого плана вопросы возникли. В-третьих, я уже говорил об отсутствии императивного мандата. В-четвертых, сам Госсовет проводил расследование, чтобы понять, как оценивать действия депутата — как умышленные или нет. Вот если бы у нас был императивный мандат, мы вопросы могли бы решать иначе. А поскольку его нет, депутаты у нас неприкосновенные по закону России. Кроме того, когда я выдвигал инициативу, мне сказали, что предложения об императивном мандате вносились много раз, но не прошли ни одну вертикаль власти, ни разу не получили поддержку.
— Вы напомнили о том, что дали слово крымчанам. Однако в последнее время были опубликованы результаты нескольких соцопросов, которые показали, что доверие жителей к местным властям снизилось. В Москву приходят сотни жалоб на действия республиканских чиновников. На ваш взгляд, команда вас не дискредитирует?
— Меня никто не может дискредитировать, у меня есть свой авторитет. В своей работе я меньше всего обращаю внимания на рейтинги. Если бы я о них думал, у меня бы вообще ничего не получилось. При этом могу вам сказать, что задача не то что нестандартная, а почти невыполнимая: у нас применение федерального законодательства в полном объеме пока невозможно по очень многим вопросам. Например, в России запрещены свалки ТБО, не соответствующие определенным параметрам и без определенного набора документов. У нас в Крыму ни один полигон не имеет сегодня такого набора документов из 220 зарегистрированных. По федеральному закону мы должны всех остановить. Закрыть все свалки и прекратить вывоз мусора? У нас нет ни одного сертифицированного полигона. Что нам делать? Они нарушают федеральный закон. И я нарушаю. А дальше что? Когда говорят, что надо действовать… Ну так действуйте! Иначе все крымчане будут сидеть ни за что. Или вот школы. Вопрос пожарной сигнализации, которая никогда не устанавливалась. По российскому закону нужно закрыть все школы. Потому как мы никак не успеем их к учебному сезону оборудовать пожарной сигнализацией. Директорам приходят штрафы. А у них что, были на это деньги? Или агросектор, всю жизнь функционировавший вокруг жилого сектора. Они никогда по российским законам лицензию не получат. Закрыть все перерабатывающие сельхозпредприятия? Конечно нет. Мы решаем с федеральными органами власти соответствующие задачи. Но пока мы решаем, люди не знают, как им поступить. Каждый день всплывает от пяти до десяти проблем, которые нужно регулировать в ручном режиме — другого рецепта нет. На каждый вопрос сегодня требуется разработка новых нормативных актов, регламентов и так далее. Немногие в таких условиях захотели бы работать. Это трудовой подвиг.
— В ходе прямого эфира вам задавали вопрос о возможности частично внешнего управления в Крыму. И вы сказали: «могу упереться так, что никто никого сюда не пришлет». На прошлой неделе стало известно, что в республике в ранге замминистров начнут работать федералы. Вы не упирались?
— Там вопрос стоял не так. Прозвучало, что уже есть указание, дескать, сейчас всех уберут, а вы тут чуть не один останетесь, и вам всех чиновников пришлют. И я ответил, что так вопрос стоять не будет. Я не свадебный генерал, могу это повторить. А в данном случае, поскольку Минкрыма ликвидировали, это я попросил о том, чтобы нам дали по одному человеку в министерства для помощи в состыковке с федеральным законодательством. Надо внести соответствующие изменения. Речь идет о людях, которые уже работали по этим направлениям. Они предложат решения, а мы 1 сентября внесем изменения, чтобы легализовать некоторые процессы. Вот и все. Это не внешнее управление, а моя инициатива. Они же идут не в министры, а заместителями. В Минкрыма было больше двухсот штатных единиц, а к нам приедет человек пятнадцать. Экономия очевидна. Поверьте, что мне это никто не навязывал. Кроме того, не будет такого, что прислали людей, и мы автоматически их назначаем. У всех будет собеседование здесь со мной. Нормальный конструктив, тесная работа с федеральным органами власти.
— В конце июня вы отстранили на время расследования от должности министра имущественных и земельных отношений Крыма Александра Гордецкого за ситуацию вокруг санатория Семашко, где была существенно занижена арендная плата — всего 113 тысяч рублей в месяц за корпус у моря площадью 1200 квадратных метров. На прошлой неделе вице-премьер Николай Янаки, курирующий земельные вопросы, заявил, что министр действовал в рамках закона и в ближайшие время вернется к своим обязанностям. Можете прокомментировать?
— Я разговаривал с Янаки по этому поводу. Он мне сказал, что журналисты неправильно интерпретировали его слова. Во-первых, расследование еще идет. Во-вторых, если посмотреть на ситуацию с точки зрения ФКЗ №6, то никаких проблем действительно нет: договор просто был перерегистрирован с сохранением условий. Но в то же время некоторые вещи мы не можем оставлять без служебного расследования. Мы знаем, как до 2014 года заключались договоры. Министр обязан был обратить особое внимание на те договоры, в которых видны были факты неэффективного использования площадей. Аренду по старому курсу в полтора доллара за квадратный метр у моря довольно сложно обосновать. За это и был отстранен Гордецкий. Хотя по закону мы не можем предъявить ему претензий. Это в первую очередь история о здравом смысле. Министр должен был провести инвентаризацию, анализ, написать служебную записку и подвести эту группу под нормативный акт или закон для пересмотра арендной ставки. Пока результатов расследования у меня нет.
— Как вы думаете, таких ситуаций с заниженной арендной ставкой по Крыму много сейчас?
— Думаю, что да. Сегодня этой проблемой занимается комитет Госсовета по имущественным и земельным отношениям. Они и обнаружили факты с заниженной арендной ставкой. Прокуратура тоже должна сейчас тут отработать.
— Сергей Валерьевич, Южный берег Крыма просто погряз в стройках в прибрежной зоне, в парках. Вопиющая история в Ялте: грандиозная стройка идет в Приморском парке, в сквере Некрасова прямо на набережной города, в Массандровском парке, вокруг мемориального комплекса «Холм Славы». Тревожная ситуация с Мисхорским парком в Кореизе. Часть Никитского ботанического сада оккупирована домами строительной фирмы «Консоль». В правительстве республики сегодня есть политическая воля и рычаги, чтобы остановить строительный беспредел?
— Насчет Мисхорского парка — он был застроен уже давно. Но если где-то продолжается застройка, то должна быть реакция местных властей, прокуратуры, правоохранительных органов. Если разрешительная документация на строительство была выдана при Украине, то что мы сейчас можем сделать? Кроме того, добросовестные покупатели из Крыма, из материковой России, которые приобрели квартиры в этих домах, в чем виноваты? У них на руках весь пакет документов. Как сегодня найти рецепт? Если всех подводить под один закон, то нужно заложить в бюджет миллиарды на снос, заложить массу средств на компенсацию крымчанам и россиянам. Вы можете себе представить, какой это вызовет конфликт? Создана рабочая комиссия по оценке ситуации. Президент же в своем выступлении говорил, что добросовестные покупатели не должны страдать из-за нечистоплотных органов власти.
— А жителям ЮБК парки и деревья кто-нибудь вернет?
— Конечно. Сейчас идет инвентаризация. В Мисхорском, в Воронцовском парке построено множество частных коттеджей, принадлежащих депутатам Украины и так далее. Поставлена задача местным властям проанализировать, какая была социальная нагрузка на этих застройщиков. А она, я скажу прямо, была нулевая. Вот все, кто уже построились, должны получить сегодня социальную нагрузку и за свои личные деньги обустроить город, Ялту в данном случае. Это будет публично освещаться. Мы со всех этих товарищей потребуем внести денежные вклады на развитие муниципалитета. А если мы начнем с каждым судиться, это дикая и почти невыполнимая задача. Комиссия закончит работу после курортного сезона. Мы сейчас специально не хотим поднимать шум, пока здесь туристы. Потом по этому поводу будет принято решение, согласованное с федеральными властями.
— Не менее острая проблема и с закрытием пляжей, которое лоббируется еще с прошлого года. Вы говорили, что с ограниченным доступом будет не более 10 процентов пляжей. Недавно был опубликован официальный список. Например, в Ялте из 125 пляжей 45 определены как лечебные, семь — как детские, а 73 — пляжи общего пользования. В Партените из шести пляжей три закрыты. Это ведь далеко не десять процентов.
— Проясню. Я говорил о десяти процентах по всему Крыму. У нас сегодня 580 пляжей, вот где-то 55 будут закрыты. Просто самая сложная ситуация в Ялте и Евпатории, по всем остальным такой проблемы нет. При этом опубликованный список — не окончательное решение. У нас задача до 1 октября провести инвентаризацию. Новый министр курортов и туризма Сергей Стрельбицкий и пришел с целью навести порядок в курортной сфере, в том числе с пляжами. По осени мы все пляжи отдадим муниципалитетам, чтобы они оценили потребности местных жителей и перспективы развития. У крымчан не будет проблемы с пляжами, им не придется ходить купаться за несколько километров.
— Все пляжи должны быть открытыми?
— Все пляжи не могут быть открытыми. Есть лечебные, есть детские. Это нормально. А с другой стороны, есть пятизвездочные отели, у которых имеется возможность платить в 5-6 раз больше аренду, если они хотят закрыть пляжи. За их счет можно содержать массу бесплатных муниципальных пляжей. Они рассчитывали на такую услугу, как закрытый пляж. И при Украине эти вещи проходили. Отельеры говорят, что звонят люди, спрашивают, есть ли у той или иной гостиницы свой пляж, а когда слышат, что нет, не хотят ехать. Поэтому после сезона нужно провести мониторинг и посмотреть, что у нас получилось по пляжам. Однако больше 10-12 процентов вряд ли закроется.
— Немало прецедентов, когда доступ на пляж ограничен в связи с его лечебным статусом, а на самом деле там вполне нормально работают рестораны и кальянные.
— Это неправильно. Надо разбираться. Но я не могу всюду сам выезжать: там пляж открывать, а там дискотеку тушить. Везде есть органы власти, а над ними есть еще контролирующие органы. Если не делает чиновник, пусть действуют правоохранители. Система должна сработать, а она пока не срабатывает, к сожалению. У нас получается, что все исполнительные органы власти плохие, а остальные — хорошие. Так не бывает. Я один не могу со всем справиться, я чисто физически не могу себя клонировать.
