На материк мы выехали в середине сентября на своей машине. В порту Крым оказались около двух часов ночи. Очереди нет — в накопителе занято всего два ряда. Все быстро и без напряжения — покупаем билет и через 30 минут уже на пароме. Паромы отходят по наполнению, поэтому пришлось немного подождать, пока отчалим.
Интересен диалог в накопителе кассы. Работник переправы:
— Назовите марку машины.
— …
— А вы знаете, что ваша машина на один сантиметр длиннее максимума по первой категории? (По паспорту на 8 мм — Прим авт.) Переправа будет стоить 1688 рублей. А по первой 1190.
— И?
— Ну, мы можем написать вам первую…
— Напишите.
— А вы нам тогда на чай подкиньте, хоть рублей сто. Только по сто, а то нас тут двое…
Назад нам пришлось возвращаться уже на автобусе. Так уж получилось, что я — журналист, ежедневно читающий если не все, то почти все крымские новости — именно в этот день пропустила предупреждение о резком ухудшении погоды. Выезжали из Сочи в 15 часов. В субтропическом городе приближение непогоды чувствуется слабо — температура воздуха упала с 30 до 26 градусов, небо слегка затянуло тучами. Через пару часов автобус омыл почти тропический ливень. Но чем дальше на север — тем ощутимее приближение осени. В районе Геленджика деревья приняли параллельное земле положение. Порывы ветра уносили куртки, шапки, мелкие предметы. А на автовокзале Геленджика неожиданно начал двигаться большой деревянный стол. Наш «Неоплан» раскачивался, норовя опрокинуться. По дороге встречались поваленные дорожные знаки и светофоры. Стало понятно, что при такой погоде о переправе речи быть не может.
На переправу мы подъехали около двух часов ночи. Распорядитель поставил автобус в накопитель, пообещав водителю, что около 7 утра паромы, возможно, пойдут. Пассажирам указали на легкое строение — там кассы, зал ожидания, туалет и кафетерий. Люди ринулись обследовать территорию.
Итак, что же предлагает Морская дирекция для тех, кто застрял на переправе из-за плохих погодных условий? Просторное помещение, напоминающее легкую временную постройку с поставленными в несколько рядов металлическими стульями. На них можно не только присесть, но и прилечь — подлокотников нет. Этим сразу же воспользовались те, у кого пятая точка от многочасового сидения в автобусе стала принимать форму кресла.
Помещения отапливаются. На кондиционерах выставлена температура +26, но в зале ощутимо холоднее. В нашем автобусе были пассажиры, отправившиеся в дорогу в одних легких платьях и шортах. Я тоже из таких — на мне легкий спортивный костюм, а на ногах босоножки. И с собой ничего теплее нет, так что обогрев зала ожидания был весьма кстати. У меня проблемы с позвоночником, сидеть долго мне нельзя, но раз уж пришлось ехать на автобусе, я терпела боль. Теперь в попытке расслабиться я тоже прилегла на металлическую лавку, однако, металл слишком холодный.
В зале ожидания есть телевизоры, детская игровая комната с лабиринтом, медпункт, кафетерий и туалет. В мужском побывать не удалось, а женский показался довольно грязным. Пол весь влажный, в брызгах. Везде куски туалетной бумаги. Кстати, бумаги этой вдоволь, а стратегический запас стоит прямо у умывальника в огромном картонном ящике. Кто-то по невнимательности налил в этот ящик воды — прямо на новые рулоны.
Разговоры в туалете удручают своим содержанием:
— Говорил мне сын: «Мама, лети самолетом!» А я подумала: чем от аэропорта добираться, сяду на прямой автобус до Ялты. У меня из багажа-то только чемодан и сумочка для ноутбука. Вот дура-то!
Сочувственно киваю головой. Рядом молодая женщина моет в раковине туалета бутылочку с соской:
— А мы из Москвы. С ребенком маленьким. 6 октября выехали. И до сих пор в пути, — у каждого здесь своя история и немой вопрос в глазах: как я вообще тут оказался?! Кстати, в зале ожидания для малышей есть пеленальная комната.
Странно, но очереди в туалет нет. Да и вообще в зале ожидания людей немного, несмотря на то, что накопитель для легковых автомобилей полон и автобусов в отстойнике стоит около 20. Не убывает очередь только в кафетерий. Здесь на выбор страждущих предлагают шаурму, бургеры, хот-доги. Шаурма приготовлена заранее, лежит завернутая в прозрачный полиэтилен на витрине — бледная и заветренная, на вид совсем несъедобная. Здесь же жарят сосиски и промерзшие котлеты для бургеров — выглядит тоже не слишком аппетитно. Цены адекватны положению: кофе из автомата — 60 рублей (для сравнения в Туапсе на автовокзале — 20), «размороженная» шаурма — 150 (в городах 130 свежеприготовленная), сосиска — 150 рублей. Над головами работников кафетерия зазывная надпись «Широкий выбор первых и вторых блюд», но ни одного человека, вкушающего что-то кроме самопального фаст-фуда, я не увидела. Почему бы на переправе не организовать горячее питание? Почему бы не открыть небольшое кафе или ресторанчик сетевого типа? Ведь спрос на быстрый перекус сохраняется не только в плохую погоду.
Еще один насущный вопрос — нормальный ночлег. Пассажиры автобусов наперебой спрашивают у водителя, где можно остановиться и принять горизонтальное положение в чистой постели. Те в ответ пожимают плечами. В зале ожидания только один рекламный плакат, рассказывающий о мотеле в 14 километрах от переправы, но как туда добраться? А желающие есть. Только я насчитала двенадцать человек, желающих расстаться с тысячей рублей в пользу нормальной кровати. Почему не согласовать организованную перевозку пассажиров междугородних автобусов до ближайшего мотеля на время остановки переправы? Людей можно было бы отвозить к месту ночлега, а затем также организованно собирать ко времени погрузки автобуса на паром. Тем более, что ограничения по непогоде для валких автобусов на паромах — более строгие, чем для легковых машин. А значит, и ждать придется дольше.
В 7:30 утра переправа «пошла». Пропустили два ряда легковушек из накопителя. Автобусы продолжают ждать. Через час поехали еще машины — автобусы опять не сдвинулись. Водители и пассажиры мирно спят на своих сидениях, кто-то вышел покурить, кто-то тут же проводит утренний туалет, поливая на руки водой из пластиковой бутылки. Пассажиры снуют туда-сюда. Те, кому в автобусе посчастливилось сидеть около двери, уже сорвали голос, уговаривая товарищей по несчастью плотнее закрывать двери, из которых дует.
Прогулка до зала ожидания кое-кому приносит облегчение — люди встречают своих знакомых, забирают из автобуса вещи и пересаживаются в машины. Около 10 часов утра мои нервы тоже сдают — спина болит невыносимо. Звоню друзьям и получаю ответ: «Это надолго! Пока в проливе волны, автобусы либо не пустят совсем, либо будут пускать по одному-два, пока не стихнет ветер. В прошлом году так было, мы на паром сами пошли». Подхожу к водителю:
— Вы не скажете, сколько ждать переправу?
— Понятия не имею.
—Но легковухи уже пошли. Автобусы когда будут пускать? — Я-то наивно думала, что междугороднему транспорту на переправе отдают приоритет.
— Пока не пускают. Вы видите, что мы в самом конце очереди? Тут около 20 автобусов. Так что поедем не скоро.
— Тогда можно я сама на паром пойду.
— Пешком? Тут далеко еще, несколько километров. Иди, никто не держит…
Забираю из багажного свой рюкзачок. Деньги за билет мне, естественно, никто не возвращает, хотя я проехала всего полпути. Иду к работнику переправы, направляющему поток автомобилей, чтобы уточнить дорогу:
— Тут как пройти к переправе?
— Пешком. Да тут далеко. Вон, видите, краны стоят? Вот туда. Вы не дойдете, подождите в автобусе.
— Я больше не могу, у меня спина… Тут налево? И где билет на паром купить?
— Налево. Билет в кассе. Вам нельзя пешком, подойдите вон к тому человеку, он на паром по электронным билетам пускает. Он вас в попутку посадит.
Иду в кассу. С активизацией переправы активизировалась и очередь. В каждое из трех работающих окошек стоит по 10 человек. Вдруг из одного высовывается кассирша и кричит: «Не занимать! Обслуживаю последнего человека». Очередь рассасывается.
В зал влетает мужчина и громко просит у очереди: «Пропустите, у меня в машине инвалид первой группы. Нас на паром без очереди пускают, только вот билетов нет». Видит свободное окно и кидается к нему, но прямо перед его носом касса закрывается, и кассирша с невозмутимым лицом отправляется на технический перерыв. Мужчина кидается к другой кассе, просит пропустить его, на что получает заявление работницы: «Не занимать! У меня сейчас тоже перерыв!».
В итоге на 50 человек остается одна работающая касса. Правда, с минуты на минуту должны открыться еще, но дожидаться этого светлого момента я уже не стала. Учитывая то, что каждый стоящий будет оформлять билет на свое авто и всех пассажиров, в очереди здесь проведу не меньше часа. Выяснив, что у парома есть еще одна касса, отправляюсь к распорядителю, пропускающему транспорт по электронным билетам в поисках попутки.
Мужчина вник в мое положение, пожалел. Обратился к водителю первой попавшейся машины:
— У вас есть место в салоне?
— ???
— Смотрите, у вас билет только на 11:40, но могу пропустить вас сейчас, если вы возьмете вот эту женщину. Иначе стойте.
— Возьмем, садитесь, — ответил мужчина. Так я оказалась в машине очень милой пары, едущей в Крым в свадебное путешествие. Им повезло, и ночь в отстойнике они не застали.
В кассах возле парома ажиотаж. Работает только два окна. Но тут новый сюрприз — среди тех, кто стоит в кассу за «пешеходными» билетами, стоят и водители первых трех автобусов, пропущенных на переправу. У каждого в руках огромные пачки паспортов — по 40 штук. Оформление билетов идет медленно. Меня всегда интересовало: где кассиры проходят курсы печати одним пальцем? Зачем заносить в форму продажи билетов полные данные пассажира, включая номер паспорта и дату рождения? Не проще бы было вносить только фамилию, а первую страницу паспорта просто фотографировать?
В очереди нарастает возмущение. Женщины, приехавшие из окрестных сел, стоят за широкими спинами водителей в надежде купить только один билет. Слышны реплики:
— Пока были границы, был порядок. А сейчас бардак! Кассы позакрывали, тем, кто без машины, приходится часами стоять. Безобразие!
— Это все Америка делает. У них цель — наш народ уничтожить. А как уничтожить? Надо нас в рабов превратить. Чтобы мы вот так, как бараны стояли, нервы свои портили.
— Дайте жалобную книгу! Пусть начальник выйдет. Жаловаться надо…
— А вы Путину напишите! Пусть он разберется!
— По всяким пустякам Путину писать? Они работать не хотят, а у президента голова должна болеть? Нет, надо на месте все решить.
А тем временем в кассе снова задержка. Маленький микроавтобус «Рено» кассирша посчитала как большой пассажирский. Водитель стал возмущаться, требовать переоформления. Его отправляют снова к замерщикам, просят внести изменения в заявку. Неожиданно «из-под полы» кассиру приносят еще пачку паспортов — очередь возмущается и кипятится.
Наконец, билет куплен. Осталось пройти контроль багажа — зал для проверки и установки остался еще с времен пограничья — и паспортный контроль в пункте полиции. Путь на паром открыт, но куда идти — непонятно. Пройдя по указателям, оказываюсь в пустом зале ожидания. Рядом прошедшие контроль пассажиры автобусов в ожидании своего транспорта.
Вижу проходящее мимо знакомое лицо — с этой женщиной мы стояли в очереди за билетом, спрашиваю, куда идти. Она указывает направление, и мы вместе мчимся к парому. Он заполнен, уже отдают швартовы. В последний момент впрыгиваем на паром. В 11:30 я стою на крымской земле. К этому времени ни один междугородний автобус еще не переправился…
Итак, какие можно сделать выводы:
