Запомнившиеся события этого года мы сознательно не стали выстраивать в порядке значимости: важным нам кажется все.
Главным итогом года в Севастополе по версии «Примечаний» стала попытка подавления остатков парламентаризма. Губернатор Дмитрий Овсянников становится Людовиком XIV, заявившим парламенту «государство это я». В 2016 году он начал с демонстративного сотрудничества с командой Алексея Чалого в заксобрании, но уже весной 2017-го на первом отчете перед депутатами заявил, что узаконит украинские самострои, против которых те выступают. За этим последовали публичные резкости в адрес депутатов, лишение заксобрания и контрольно-счетной палаты части финансирования, и наконец – заявление, что чиновники вообще не обязаны отчитываться перед заксом.
Автомобильная нитка Крымского моста срослась. Говорят, в марте на ней уже будет асфальт и перед выборами по нему триумфально проедет Владимир Путин. А к концу 2018 года – и все желающие.
.jpg)
Протест против генплана, проект которого затронул права собственности и образ жизни многих тысяч жителей города - как символ еще живого севастопольского духа. По мнению коллег из других городов, такая реакция на генплан нетипична для материковой России. К проявлениям севастопольской фронды, наверное, можно отнести и публичный спор рядового врача с вице-губернатором, которого в итоге уволили.
На административной территории Севастополя наконец началось строительство трассы «Таврида». Она пройдет в обход населенных пунктов, выкупать дома и приусадебные участки для этого не придется.
Череда скандальных отставок первых лиц городов Крыма: Ростенко в Ялте, Крысина и Гевчук в Феодосии, Писарева и Щербулы в Керчи, Бахарева в Симферополе, Ермановой в Щелкино. Эти отставки интересны тем, что, вопреки представлению о жесткой вертикали власти на полуострове, все они публично сопротивлялись воле Аксенова, и до сих пор ведут теневую борьбу за влияние. Еще одна громкая история — увольнение главы райцентра Ленино Михаила Журавского из-за поддержки на довыборах в парламент Крыма популярного в народе кандидата в ущерб непопулярному единороссу.
Почти остановившаяся инфляция. Удивительно, но даже продукты, оказывается, могут не дорожать, или дорожать незначительно. Мораль - с нас дерут три шкуры просто потому, что могут содрать. И лишь падение платежеспособного спроса способно сдержать аппетиты ритейлеров.
Попытки политиков всех уровней и партий замолчать столетие Октябрьской Революции. В Севастополе его не отмечали ни правительство, ни парламент, а шествие местных коммунистов, являющихся таковыми лишь условно, власти попытались предотвратить силами полиции. Безуспешно, надо было звать казаков с нагайками – уж если косплеить царскую Россию, то до конца.
Взлет и истощение Натальи Поклонской. Марш ее монархической одержимости, начавшийся весной с замироточившего бюста Николая II, достиг крещендо в борьбе с фильмом «Матильда» - и сошел на нет после 7 ноября. Из чего можно сделать вывод: задачей кампании было отвлечь публику от 100-летия Революции и от воспоминаний о ее социальных завоеваниях.
Митинги и пикеты земельных лишенцев. Отсуживание участков у тысяч мелких собственников правительством Севастополя, которое столкнулось с проблемой нехватки земли под крупные проекты. Важность этой кампании не только в том, что она, как и генплан, знаменует очередной большой передел, идущий вразрез с обещаниями 2014 года признать все возникшие при Украине права. Да, многие получили землю при Украине с нарушениями закона (так ведь можно оспорить и итоги большой приватизации 90-х). Это выглядит как подрыв экономического базиса под пресловутой севастопольской фрондой: за субъектностью чаще всего стоит собственность. Массовая мелкая собственность — это то, что делает Севастополь своего рода древнегреческим полисом, населенным не горожанами, а гражданами.
Снос татарских шалманов на Ай-Петри. Он стал настоящим разрывом шаблона: ни один из уродливых самостроев, которые обещал снести глава совмина Крыма Сергей Аксенов до этого, так и не был снесен. Ай-Петри стало подтверждением реальности намерений власти освободить и облагородить общественные пространства. И это безусловный позитив, особенно на фоне фарса с реконструкцией набережной Алушты. Тем более, что крышевало бизнес на Ай-Петри самое воинственное - бахчисарайское крыло запрещенного ныне в России Меджлиса.
Эпопея вокруг создания ООПТ в Ласпи, подрывающая веру севастопольцев в действенность обращений к Путину. Весной распоряжение президента создать в урочище заповедную зону подарило надежду на то, что его застройщикам наконец дадут отпор. Но девять месяцев бесплодных ожиданий показали: самоуверенность местных чиновников и девелоперов беспредельна.
Атака на сетевых антикоррупционеров в Крыму, объявленных пособниками США и Украины. С одной стороны, подобные вещи происходят по всей России. С другой, Крым не случайно стал первым регионом РФ, где подан иск за репост в Telegram-канале: главе Мининформа Дмитрию Полонскому не понравилось, что его назвали агентом СБУ.
Это объяснимо - из-за санкций реализовать все свои тайные желания местные элиты могут только здесь. Вынужденная запертость на тесном полуострове порождает у его атлантов постоянную потребность расправить затекшие плечи. Отсюда и подражание Рамзану Кадырову, и карикатурные самовосхваления, и откровенная охота на ведьм. А Москву всегда можно успокоить: боремся за высокую явку.
Деунивесализация прав и правил, которые становятся все более сословными. Даже ревизия полученного в 2014 году гражданства РФ зависит в Крыму от каких-то очень неформальных историй. С одной стороны, полученный с нарушениями паспорт отобрали даже у зампрокурора Симферополя Александра Шкитова, рискнувшего поддержать кампанию Натальи Поклонской против «Матильды».
С другой стороны, один из чиновников Мининформа, подавших иски к общественнику Александру Талипову, Максим Балацкий, вот уже несколько месяцев успешно отбивается от претензий ФМС к его российскому паспорту.
В Севастополе всерьез начали обсуждать тему тоннеля между Северной и Южной сторонами города. В условиях стагнации это единственная зримая приятная перспектива: тоннель изменит жизнь всех.
Первый в истории постсоветского Крыма теракт над Алуштой и первая в истории Крыма взрывная паранойя. Слава богу, никто не пострадал.
Произвол на севере Крыма. Рассказ нижнегорской женщины-депутата о том, как ее избил районный голова, родственник депутата Госдумы от Крыма. Заявления о намеренном наезде экс-полицейского на подростков под Красноперекопском. Безнаказанность первого и безразличие бывших коллег второго к жертвам ДТП. В целом ничего нового: Крым был украинской Врадиевкой, а стал российской Кущевкой — смена символического обозначения явления не затронула ни само это явление, ни основ социальной жизни в местной глубинке. Ведь даже частичной смены элит в Крыму, в отличие от Севастополя, в 2014 году не произошло.
Начало больших перемен в винодельческой сфере полуострова. Весной структуры, связанные с ВТБ, выкупили 1000 гектаров виноградников под Севастополем. Тогда же начались переговоры о передаче ГУП «Севастопольский винзавод» в состав крымского ПАО «Массандра», принадлежащего Управделами президента. В декабре завод шампанских вин «Новый свет» продали структурам Юрия Ковальчука. В ноябре стало известно, что правительство Севастополя намерено отсудить «Инкерманский завод марочных вин» у арендаторов – украинского бизнесмена Валерия Шамотия и его партнеров, и перепродать его. Судя по всему, такая же участь ждет и «Массандру». В декабре глава Совмина РК Сергей Аксенов заявил: государство должно избавиться от всех крымских винодельческих активов.
Интересно, что их новыми владельцами становятся представители самого высшего круга российской элиты – заниматься виноделием стало модно, а делать это за границей все рискованнее.
Внезапное освобождение главы бахчисарайского крыла Меджлиса Ахтема Чийгоза и лидера Меджлиса Крыма Ильми Умерова. Чийгоз проходил по делу о русско-татарском столкновении под Верховным Советом Крыма 26 февраля, где погибли люди. Умерова обвиняли в призывах к нарушению территориальной целостности РФ.
Событие это запомнилось резким переходом между крайне негативными характеристиками обоих меджлисовцев в СМИ и отсутствием всякого публичного недоумения по поводу их освобождения. Сообщение, что Чийгоз и Умеров помилованы президентом России по личной просьбе турецкого премьера Эрдогана, появилось позже.
Явление Лизы Песковой на судоремонтный завод в Севастополе в компании чеченских «бизнес-патриотов». Презентация юной дочери пресс-секретаря президента России в качестве оберега в борьбе за не имеющий к ней отношения актив удивила всю страну. Но отстоять завод перед чиновниками правительства Севастополя инфанта не помогла.
Увядание общественной дискуссии в Республике Крым. Недовольные стали больше опасаться высказываться открыто. Представить себе митинг «Обманутый Крым» в уходящем году уже было трудно. Публичная мысль мечется между «бандеровцем» и «навальным» — любой, кто решается здесь критиковать чиновников, понимает, что оппоненты попытаются причислить его к одной из этих двух категорий. Отсюда неповторимый стиль местных жалоб на коррупцию: начинаются они с проклятий в адрес Украины и заканчиваются заверениями в крайнем патриотизме автора.
Продолжение имплантации казачества в общественную жизнь полуострова. Еще в 2016 году Алексей Чалый указывал Сергею Меняйло на чужеродность «станиц» и «куреней» для военно-морской крепости России. А сейчас казаки замещают полицию в охране мероприятий всех уровней – от визита президента в Херсонес до массовых народных гуляний.
Каминаут главного севастопольского девелопера Павла Лебедева. Он впервые с 2014 года устроил пресс-конференцию, в ходе которой прозрачно угрожал городским чиновникам переводом бизнеса в соседнюю Республику Крым (если ему не дадут больше земли под застройку) и возможным повторением дела Улюкаева в Севастополе. Перечисляя свои заслуги, экс-министр обороны Украины не скрывал презрения к общественным стратам, с которыми ему приходится иметь дело, и выражал уверенность, что купить в городе русской славы можно каждого.
Преображение телеведущего Дмитрия Киселева: весной он защищал Тихую бухту Коктебеля от многоэтажек, а летом заявил, что намерен построить там гольф-клуб.
Вывод войск из Сирии. Для Севастополя это особенно важно, потому что там служили наши морпехи и туда ходили наши корабли.
Плохой сезон. Открытие Турции наглядно показало то, что уже и так было ясно: тема «чей Крым» вместе с патриотическим туризмом закрыта, на повестке тема – «какой Крым» . И ответы на этот вопрос отдыхающих пока не удовлетворяют.
Распродажа остатков санаториев как символ окончательного расставания с советским Крымом. В рамках текущей экономической модели санатории ни одному из субъектов экономики и политики не интересны.
Межнациональная драка в Штурмовом. Это то, чего в Севастополе раньше не было, как не было и гастарбайтеров из южных республик бывшего СССР.
В Севастополе отремонтировали множество дорог. И занимаютя этим те же гастарбайтеры. Не потому, что местные не умеют, просто так теперь принято.
Главным событием года на Украине стал, на наш взгляд, не раскрученный «михомайдан», а медицинская реформа. Ее итогом оказался неподъемный для большинства жителей страны прейскурант на любые операции - от простейшей до серьезных. Это событие важно не только потому, что массовой медицины на Украине фактически больше нет: заболел - умри. Но и потому, что медицина РФ движется в том же направлении. Редакция «Примечаний» по-прежнему убеждена, что в российско-украинских баталиях сходство гораздо важнее различий.
Донбасс. Этот год, похоже, окончательно похоронил надежды российских верхов на Минские соглашения. Надежды, которых у жителей самого Донбасса давно нет. И причиной стали не обстрелы Донецка со стороны Киева, на которые Москва предпочитает закрывать глаза, а тот факт, что ДНР и ЛНР не нужны ни Киеву (на текущих условиях), ни Москве. Что дальше, никто не знает.
Оставайтесь с нами. Новый год будет теплым и влажным.
