Российское законодательство много чего обещает инвалидам. И даже иногда выполняет обещанное. Но ожидать положенного по закону людям подчас приходится месяцами. Те, кто побогаче и поздоровее, могут махнуть на все это рукой и самостоятельно заняться своим здоровьем. Немощным и бедным остается только надеяться на скорый государственный контракт. Или на смерть — если здоровье будет испорчено безвозвратно.
Надежда теряет надежду
Надежде всего 58 лет. Всю жизнь она проработала педагогом в школе. Четыре года назад женщина была вынуждена уйти на пенсию по выслуге лет — болезнь Паркинсона, которую диагностировали у Надежды, стала стремительно прогрессировать.
Сейчас женщина практически прикована к постели. В прошлом году она потеряла возможность ходить. Ее лечащий врач подготовил документы на группу инвалидности и пояснил, что Надежде нужно стараться как можно больше двигаться.
При ее диагнозе просто лежать и смотреть в потолок нельзя — обездвиженность только усугубит состояние.
У Надежды немного помощников: муж — единственный добытчик в семье, целыми днями пропадающий на работе, да престарелая свекровь. Но к ней приходят бывшие коллеги. Учительница Светлана уже десять месяцев обивает пороги севастопольского Фонда социального страхования (ФСС), пытаясь получить для Надежды кресло-коляску, которую врачи вписали в ее индивидуальную программу реабилитации (ИПР).
«Я подала документы Надежды Юрьевны еще в декабре 2015 года, — рассказывает Светлана. — И каждый месяц хожу. Мне отвечают: «Сейчас, уже скоро, подождите чуть-чуть». А коляски все нет. Я понимаю, что там торги, закупки... Но для моей подруги жизненно необходимо двигаться. Сейчас, когда к ней приходит сестра, переворачивает ее, разрабатывает ей конечности — становится легче. Если бы она могла ездить на коляске хотя бы по квартире, болезнь бы немного замедлилась. Ей нельзя просто лежать без движения. Руки у Надежды еще работают, но уже появляется слабость. Пока она коляску дождется, возможно, и ездить уже не сможет. Вот такая вот реабилитация...»
В севастопольском ФСС ситуацию комментируют просто: колясок на складе фонда действительно нет.
И закупить их самостоятельно севастопольское отделение не может. Теперь поставкой колясок для всех инвалидов РФ занимается министерство труда и социальной политики.
«Было принято решение на уровне министерства о том, что конкретно кресла-коляски по линии государства будет предоставлять единственный поставщик — АНО «Катаржина», — объяснил «Примечаниям» по телефону и.о. управляющего Севастопольского РО ФСС РФ Вячеслав Назаров. — Они закупаются по линии Минтруда. Некоторое время шло согласование количественных показателей. Севастополю выделена квота, которая не покроет потребность по коляскам. Но процентов 70 заявлений будут удовлетворены — подчеркиваю, это примерные цифры».
На вопрос, когда инвалиды получат-таки свои кресла, фонд отвечает уклончиво: «Заказ по креслам-коляскам был сделан в конце мая 2016 года. Как только изделия поступят на склад в Севастополе, будет обеспечение. Инвалиды, ставшие на учет, начиная с июня 2016 года, обеспечиваться данным видом изделий будут в порядке очередности после заключения Государственного контракта на кресла-коляски».
В ИПР Надежды включен и стул с санитарным оснащением — комнатный туалет. И его женщина тоже ждет с декабря.
Фонд отвечает, что контракт на такие кресла-стулья уже подписан, и обеспечиваться ими инвалиды будут в октябре-ноябре 2016 года. То есть Надежда получит его почти через год ожидания — мучительный год, когда она была вынуждена «ходить под себя».
Все — в последний день
История Надежды мне лично хорошо знакома. Помню, два с половиной года назад, после выписки из больницы, где я лежала с переломом позвоночника и где мне сделали операцию, мне почти сразу оформили инвалидность и выписали реабилитационные изделия: трость, полужесткий корсет для спины, ручку и сидение в ванную.
Ручку и сидение для купания я получила через пару месяцев, трость дали лишь через семь месяцев после выписки — в последние дни декабря, когда заканчивался очередной финансовый год. Она была мне уже не нужна, я сама купила себе крутые и очень удобные трекинговые палки, с которыми вполне сносно ходила.
А вот корсет для спины я жду уже два с половиной года.
В 2014 году обеспечением инвалидов занимался не ФСС, а другая государственная организация, работавшая с инвалидами при Украине. Тогда корсеты не закупались, а нуждающимся просто давались направления на изготовление ортопедических изделий в одной из севастопольских фирм. В конце 2014 года направление мне было выписано, но сказать мне об этом почему-то забыли. Выяснилось все слишком поздно — год уже закончился и инвалиды перешли в ведение ФСС.
Весь 2015 год я про положенный мне корсет ничего не слышала. В декабре 2015 поехала в санаторий в Саки. И мне позвонили — в пятницу, 25 декабря. Попросили срочно прибыть по указанному адресу и забрать корсет. Из санатория я вернулась только на выходных. В понедельник пошла искать названную фирму: двери закрыты, даже вывески нет. Перезваниваю в фонд. «У нас с ними сложилась конфликтная ситуация, - ответили мне по телефону. — Контракт уже закрыт. Они ушли на новогодние каникулы. Вы просто не успели забрать свой корсет».
Я знаю, что сама виновата: опоздала. И весь год, в отличии от Светланы, не ходила, не узнавала, не выбивала. Просто сидела дома и спокойно ждала, когда мне дадут то, что положено по закону. Но неприятный осадок все равно остался.
Почему у нас всегда так: в спешке, под конец года? Впечатление, будто двенадцати месяцев для проведения торгов и заключения контрактов мало — времени на бюрократию перманентно не хватает.
В фонде не могут ответить, когда конкретно инвалид, ставший на учет в фонде, получит то, что ему положено. Все упирается в федеральное законодательство.
«Руководствуясь нормами Федерального закона от 05.04.2013г. № 44-ФЗ «О контрактной системе закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» обеспечение инвалидов и льготных категорий граждан техническими средствами реабилитации осуществляется по заключенным Государственным контрактам, — поясняют специалисты ФСС. — Подготовка документации и заключение Государственных контрактов занимает определенное время. В случае оспаривания данного контракта или предписания Федеральной Антимонопольной РФ службы заключение контракта может откладываться на неопределенный срок до выяснения обстоятельств по делу, следовательно, и обеспечение инвалидов средствами реабилитации по данному виду ТСР тоже откладывается.
После заключения Государственного контракта региональное отделение Фонда социального страхования выдает Поставщику данного вида изделия реестры и в течение 10 дней Поставщик обязан начать развозку изделий».
То есть ни один чиновник фонда, участвующий в подготовке документации для торгов, заранее никогда не знает, когда закончатся процедуры и инвалиды получат свои средства реабилитации. Льготникам остается только ждать, а чиновникам — обещать.
Покупать за свой счет?
Светлана говорит, что больше всего ее подопечную Надежду обижают эти обещания. «Семья у Надежды Юрьевны не богатая. Коляску купить не на что, — говорит женщина. — Но и они могли бы подкопить, могли бы помочь коллеги. Мы бы купили коляску сами, если бы нам объяснили, что не стоит ждать. Но нам все обещают и обещают, говорят, что скоро мы ее получим».
По закону инвалиды действительно могут покупать изделия за свой счет, а потом государство вернет потраченные деньги. Но нужно помнить, что вернуть могут не всю сумму.
«Выплата компенсации за самостоятельно приобретенные средства реабилитации регламентируется Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 31.01.2011 №57н. Согласно данному документу сумма начисления компенсации за самостоятельно приобретенное изделие, прописанное в индивидуальной программе реабилитации, не может быть выше суммы за аналогичное изделие в последнем по сроку исполненном Государственном контракте Севастопольского РО Фонда. Если такой отсутствует, то используется последний по сроку исполненный государственный контракт на аналогичные изделия ближайшего к Севастополю отделения ФСС (по Южному Федеральному округу) и так далее», — поясняют в фонде.
Для получения компенсации необходимо предоставить документы: торговый и кассовый чек на изделие, реквизиты для проведения платежа, паспорт гражданина, заявление (скрепляется личной подписью инвалида или его законного представителя).
Но есть одна тонкость: в чеке обязательно должно быть указано именно то изделие или средство реабилитации, которое прописано в ИПР.
С этим тоже возникают трудности. Можно найти магазин, в котором продается нужная вам коляска, ортопедическая обувь или корсет. И этот магазин даже будет готов выдать вам на руки необходимые платежные документы с печатями и подписями. Однако проданное вам изделие может числиться в базе магазина как «ортез с пластиковыми вставками», а в программе реабилитации записан «корсет полужесткий». Бухгалтер магазина в позу: «У меня программа, которая сама печатает чек». В фонде тоже разводят руками: «Ничем не можем помочь, попытайтесь договориться с магазином».
Тупик. Изделие нужно здесь и сейчас. Когда фонд проведет торги, подпишет контракт и начнутся поставки — неизвестно. Человек мог бы сам купить то, что ему нужно, и получить компенсацию деньгами, но это право тонет в извечной бюрократии.
Не дом, а склад
Работники фонда уверяют, что в 2016 году ситуация с обеспечением инвалидов значительно улучшилась.
«В прошлом году торги по многим позициям начались только в конце сентября в связи с тем, что формировались списки нуждающихся, — поясняет и.о. управляющего отделением ФСС Вячеслав Назаров. — ФСС работает в заявительном порядке: невозможно поставить человека на учет, пока он сам не обратится в фонд. Сейчас база уже наработана, она просто дополняется».
У фонда появилась возможность готовиться к торгам заранее, зная нужные объемы закупок.
Однако сами инвалиды признают, что им трудно разобраться в том, что им положено и в какие сроки. «Моей маме — 90 лет, — рассказывает «Примечаниям» родственица инвалида Наталья. — Она лежачая. В прошлом году мы подали документы на пересмотр программы реабилитации, чтобы нам выписали памперсы.
Документы отнесли в фонд и ждали пять месяцев. Вдруг звонят и привозят: сразу много пачек. Потом пару месяцев ничего — и еще несколько пачек. Все эти пять месяцев мы покупали памперсы сами, а теперь нам навезли, и у нас дома целый склад».
Наталья сетует, что до сих пор не знает, сколько памперсов в месяц им положено и когда их должны привозить.
«Примечания» уточнили в фонде, почему происходят задержки с поставками абсорбирующего белья. «После заключения государственного контракта на обеспечение инвалидов абсорбирующем бельем (подгузниками, пеленками) поставщик по условиям договора должен организовать доставку данных изделий получателям, предварительно согласовав с ними способ доставки, — говорят в фонде. — Предусмотрена доставка непосредственно на дом. Задержка может произойти в том случае, если срок действия одного государственного контракта окончен, а другой еще не вступил в силу. В данном случае на время отсутствия поставок (в промежутке между контрактами) рекомендуется воспользоваться правом самостоятельного приобретения изделий и подачи документов на компенсацию».
Специалисты севастопольского ФСС уверяют, что делают все возможное, чтобы промежуток между двумя контрактами был как можно меньше. В том числе абсорбирующее белье могут поставлять на 1-2 месяца вперед, развозя его раз в квартал — для того, чтобы подопечные фонда не ощущали нехватку.
«Такая ситуация имеет место в период новогодних праздников: при переходе в новый календарный год обеспечение происходит на 1-2 месяца вперед, когда средства по финансовому обеспечению, как правило, доводятся в феврале-марте, и заключения государственных контрактов в январе-феврале не планируется», — разъясняет ФСС.
Поставщик изделия, который обеспечивает инвалидов абсорбирующим бельем, может быть из любого уголка РФ. Ограничивать поставщика в привязанности к определенному территориальному местонахождению ФСС не имеет права. Если поставщик территориально не находится в Крыму или Севастополе, то доставка изделий производится автомобильным, реже — ж/д транспортом. Это тоже может повлиять на сроки обеспечения.
«Если поставка задерживается по вине поставщика, мы рекомендуем звонить и сообщать о сложившемся положении в региональное отделение, чтобы сотрудники имели возможность инициировать претензионную работу с поставщиком», — рекомендует фонд.
Только не уточняет, как инвалиду узнать, что контракт уже есть, а поставок нет. Выходит, нужно постоянно следить за ситуацией и, отставив все дела, звонить, уточнять, узнавать.
Докажи, что ты не верблюд
Тех, кто получает в России льготы в натуральном виде, в последние годы, очевидно, дискриминируют. Им бесконечно нужно собирать справки, писать заявления и ждать, ждать, ждать.
Но у льготника-инвалида есть выбор. Он может отказаться от набора социальных услуг: бесплатного обеспечения лекарствами в поликлиниках, бесплатного предоставления путевок в санаторий и бесплатного проезда к месту лечения — и монетизировать их.
Тем, кто отказался от льгот, будут ежемесячно доплачивать к пенсии 995 рублей 23 копейки.
Можно отказаться от набора льгот частично: только от лекарств — доплата 766 рублей 55 копеек, от санаторно-курортного лечения — 118 рублей 59 копеек, от проезда к месту лечения — 110 рублей 9 копеек.
Многие льготники идут на это. Нужных лекарств в льготных списках часто не бывает, путевку неизвестно когда дождешься, а проезд без путевки — льгота бесполезная. Заявление на отказ пишется только один раз и потом выплата приходит вместе с пенсией ежемесячно.
А вот тому, кто не отказался от льгот в натуральной форме, нужно бесконечно доказывать свое право на льготы.
В начале года человек получает в пенсионном фонде справку о том, что он имеет право на льготы и потом носит ее с собой в поликлинику и ФСС. Вроде бы мелочь, но именно из-за таких бюрократических мелочей в пенсионном фонде и возникают неизбывные очереди. И люди, обделенные здоровьем, превозмогая боль и усталость, вынуждены в них стоять.
Крымские санатории дешево не работают
В 2014 году, после долгих лет весьма скудного обеспечения инвалидов путевками на санаторно-курортное лечение при Украине, их стали закупать и выдавать. Узнав об этом, льготники достали с полок запылившиеся программы реабитации и ринулись штурмовать поликлиники в надежде получить направление на лечение.
В 2015 году в стенах фонда социального страхования кипела работа: формировался реестр нуждающихся в путевках.
Потом начались торги. И выяснилось, что многие крымские санатории к участию в них попросту не готовы.
«Предприятия не были готовы работать в рамках 44-ФЗ, — говорит Вячеслав Назаров. — Этот закон предписывает наличие электронно-цифровой подписи, регистрации на электронной площадке и прочих документов, с которыми, мягко говоря, они были не знакомы. Санаториям вся эта процедура была в новинку, все привыкли работать по старинке: приехали, руки пожали, договор заключили и хорошо. Сейчас эта напряженная ситуация уже снята. Все изучили законодательство. И в этом году ФСС все средства, выделенные на санкурлечение, освоены практически на 100%. Заключены контракты и люди оздоравливаются — еще с апреля».
Нежелание крымских санаториев выходить на торги связано и с весьма невысокой ценой, которую государство готово платить за день лечения в санатории.
В марте 2016 года стоимость эта немного подросла: по общим заболеваниям государство готово закупать путевки по 1109,4 рублей за день, в санаториях, принимающих больных с заболеваниями и травмами спинного мозга — по 1735,2 рубля в день.
Для сравнения, один день в санатории им. Бурденко в Саках, специализирующемся на спинальных травмах, в ноябре-декабре 2016 года обойдется по прайсу минимум в 2170 рублей, что на 435 рублей больше предлагаемого государством.
Безусловно, приток инвалидов, способных приобрести путевки самостоятельно, в крымских санаториях небольшой. А государственные контракты хоть дешевые, но массовые. Но большого наплыва желающих поучаствовать в торгах в фонде не отмечают. И поэтому вовремя закупить путевки не всегда получается.
«Если санаторно-курортные организации не подают заявки на участие в торгах, торги признаются «несостоявшимися» и заново начинается процедура торгов с соблюдением всех норм действующего законодательства. Бывают случаи, когда закупки проводятся по некоторым профилям заболеваний несколько раз в течение года, пока с заявкой на участие в торгах выйдет санаторно-курортная организация», - поясняют в фонде.
По словам работников фонда, в основном заявки на участие в торгах поступают от санаторно-курортных организаций Крыма, с материковой части не поступало ни одной заявки.
Особенно трудно закупить путевки для тех инвалидов, которым необходим санаторий с доступной средой. В Крыму таких санаториев не много, а на торги вообще выходят всего 1-2 организации.
Разве это лечение?
Очевидно, что санаторий будет пытаться любыми путями на отдыхающих льготниках сэкономить.
Несколько месяцев назад, ожидая своей очереди на прием в ФСС, я стала свидетельницей любопытного разговора. Женщина, желающая написать заявление на путевку, жаловалась на отвратительное качество питания и лечения в санатории, куда ее отправили в 2015 году.
«Питание скудное. Овощей и фруктов почти нет. Лечение не назначают: только прогулки и ингаляции — остальное за деньги», — возмущалась посетительница.
Работница фонда пыталась объяснить ей, что лечение назначается по индивидуальным показаниям. И фонд не может влиять на решение санаторного врача. Прогулки и ингаляции — это не лечение, но профилактика, также положенная инвалидам по закону.
«И вообще, — резюмировала чиновница. — У вас есть право отказаться от бесплатной путевки и получать ежемесячную прибавку к пенсии. Копите ее и выбирайте в тот санаторий, который вам нравится».
Однако она не уточнила, что непосредственно на путевку льготникам монетизируют всего 118 рублей в месяц. А значит копить на стандартную путевку (18 дней) в относительно недорогой санаторий «Алуштинский» нужно будет в течение 22 лет! И это без учета инфляции.
Некоторые севастопольские инвалиды за последние два с половиной года успели съездить в санаторий два-три раза. И привыкли к хорошему. Однако в среднем по России обеспеченность путевками составляет всего около 25-30% — в лучшем случае льготники едут на лечение раз в три-четыре года.
У нас в Севастополе статистика более приятная: в 2015 году севастопольским РО ФСС по результатам торгов закуплено 1203 путевки на санаторно-курортное лечение, что составляет 91% от поданных заявок, а обеспечено путевками 1022 федеральных льготника. 181 путевка возвращена в санаторно-курортные организации по причине письменных отказов федеральных льготников от получения путевок в предложенный период.
По состоянию на сентябрь 2016 года закуплено 493 путевки, что позволит обеспечить санаторно-курортным лечением 493 федеральных льготника. До конца года планируется закупка путевок для детей-инвалидов и повторные закупки на оказание услуг по санаторно-курортному лечению льготной категории граждан, которые стоят на учете в РО ФСС по профилю болезней нервной и мочеполовой систем.
Путевок закуплено меньше, потому денег на их закупку в этом году выделили меньше. Да и сами путевки немного подорожали. Но Вячеслав Назаров заверил «Примечания», что фонду в этом году выделили дополнительно еще около 1,4 млн рублей. И торги по закупке дополнительных путевок уже начались.
Не устраивает качество — жалуйтесь
Тем, кто не удовлетворен лечением в санатории, работники фонда советуют не молчать.
«Механизм контроля существует, — поясняют в фонде. — Контроль за качеством услуг, предоставленных санаторно-курортной организацией осуществляет экспертная комиссия регионального отделения фонда, которая контролирует выполнение обязательств в рамках заключенного государственного контракта. При выдаче путевок на санаторно-курортное лечение гражданам предоставляются в устной или письменной форме необходимые разъяснения по вопросу оказания услуг по проживанию, питанию и объему медицинских услуг с обязательным указанием номера телефона «горячей линии». Также льготники уведомляются о том, что при оказании медицинских услуг учитывается физическое состояние здоровья и используется индивидуальный подход в назначении процедур».
Обнаружив несоответствие, вы можете подать жалобу или отзыв в РО ФСС, но только пока находитесь в санатории. Это требование существует для того, чтобы комиссия фонда могла оперативно проверить качество санаторно-курортного лечения.
Жаловаться можно и на качество технических средств реабилитации. К примеру, Наталья, которая не могла разобраться, по какому графику ее престарелой маме привозят памперсы, пожаловалась нам:
«Качество их — отвратительное. Плохо впитывают, застежки не держат. Расстегнул один раз — и они больше не застегиваются».
В фонде поясняют, что качество изделий проверяет специальная комиссия сразу после подписания контракта с поставщиком. Те, кого изделия, предоставляемые фондом, не устраивают, могут написать заявление об отказе и воспользоваться правом на самостоятельное приобретение с последующей компенсацией затраченных средств.
Такое заявление будет распространяться на обеспечение получателя в рамках действующего государственного контракта. В будущем появится новый контракт и новый поставщик — и получение в натуральной форме можно будет восстановить.
Получается, что система, призванная реабилитировать инвалидов и давать им надежду на полноценную жизнь, вовлечена в странные игры с самой собой.
Закон о государственных закупках — превыше всего. Торги выигрывает тот, кто предложит лучшую цену, а качество при этом можно соблюдать лишь на бумаге. На оформление всех закупочных процедур уходят месяцы. Все это время инвалиды вынуждены просто ждать.
Люди, находясь в неведении, готовы обвинить во всем чиновников фонда. Они возмущенно жалуются журналистам на леность, бессердечие и грубость работников ФСС. Те, в свою очередь трудятся в поте лица, бесконечно корпя над техническими заданиями для тендеров, контрактами и списками льготников. И искреннее не понимают, откуда столько возмущений — ведь все строго по закону.
К сожалению, системе нет дела до того, что трость, коляска, ортопедическая обувь или путевка на лечение подчас нужны инвалиду здесь и сейчас. У больного человека нет времени ждать.
Как бы это цинично не звучало, но, похоже, государству такая неповоротливость выгодна. Помните поговорку: «Чем больше бедных, тем меньше бедных»? Ее смысл с легкостью можно перенести на тех, кто ежедневно безвозвратно теряет здоровье из-за бездушной неповоротливой бюрократии.
