На прошлой неделе в городе начался отлов бродячих собак — по заказу ГКУ «Управление по эксплуатации объектов городского хозяйства». Тендер на проведение работ выиграл предприниматель Михаил Аксенов, владелец ветеринарных клиник «Зооком». Его заявка на сумму 2 млн 130 рублей выиграла тендер 17 ноября. Аксенов предложил городу заплатить за работы на 620 тысяч меньше начальной цены контракта.
Вторым участником конкурса была фирма ООО «Бытсервис», в отношении которой в сентябре этого года крымская прокуратура возбудила уголовное дело по факту незаконного завладения денежными средствами в рамках контракта по отлову, транспортировке, эвтаназии бродячих животных и их утилизации.
По данным зоозащитников Севастополя, отлов бродячих собак в Севастополе начался 24 ноября в Инкермане, и продолжился 25 ноября в Казачьей бухте. В социальных сетях сразу же поднялся шум: «Забирают всех: дворовых любимцев, как правило, уже давно стерилизованных, домашних потеряшек и самовыгульных собак».
Но на поверку это оказалось не так. «Стерилизованных с клипсами не берут, — прокомментировала происходящее глава фонда помощи бездомным животным Наталья Морозова. — К отлову у нас претензий нет, ловят на клетку. Все гуманно».
Сам предприниматель Михаил Аксенов уверяет, что его фирма работает по контракту с 22 ноября. В сутки стерилизуетося в среднем 20 собак.
Пойманных собак рабочие грузят в бортовую «газель», принадлежащую второму участнику конкурса ООО «Бытсервис». С этой фирмой у Аксенова заключен договор субподряда.
«Бытсервис» работает, и люди с материка — кинологи профессиональные. Собачки не подвергаются никакому насилию», — сказал Аксенов «Примечаниям» по телефону.
Волонтерам долгое время не удавалось выяснить, куда увозят собак. Ведь в помещениях клиник Аксенова никаких бездомных животных замечено не было. Попытки преследовать «Газель» в первые дни успехом не увенчались — погоне в духе детективных историй помешал сам Михаил Аксенов.
«Наша волонтер выдвинулась за "Газелью", чтобы проследить, — рассказывает Наталья Морозова. — Доехали до перекрестка с Казачкой. Там "Газель" стала на "аварийке" и стояла минуты три. Как мы потом поняли, они ждали Аксенова.
Он подъехал, пытался влезть между машиной волонтеров и "газелью", подрезал. "Газель" остановилась, за ней наша машина, а Аксенов — сзади. Михаил вышел и стал ложиться на капот, чтобы она не могла преследовать "Газель" с пойманными собаками.
Она сдала назад, вырулила и снова догнала "Газель". Потом я подъехала, Михаил подошел и начал спрашивать, в чем дело и почему мы им мешаем. Я ответила, что мы просто хотим узнать, куда везут животных. Поехали снова, вырулили на одностороннее: сначала "Газель", потом машина Михаила, а за ней — волонтеры. "Газель" свернула на главную, а нам Михаил перегородил дорогу и проехать не дал».
Через несколько дней за машиной все же удалось проследить.
Оказалось, что собак свозят на ул. Борисова, 1/4 — в арендованное помещение, без вывесок ветеринарной клиники.
Волонтеры уточнили в ветуправлении, имеет ли право Аксенов стерилизовать собак в необорудованном для этого помещении. Специалисты ответили, что адрес клиники должен быть прописан в выданном предпринимателю свидетельстве. Самих ветврачей волонтеры на месте так и не увидели, все действия с собаками на их глазах производили специалисты по отлову.
«Это наша карантинная площадка, снятая на период этих мероприятий, — пояснил «Примечаниям» Аксенов. — Там также производится стерилизация, туда приезжают врачи и стерилизуют на месте прямо. У нас там все оборудовано по всем медицинским требованиям. Стерилизуются нормальным способом, делается нормальный наркоз, из которого собаки уже через два часа выходят. Они вакцинируются. Мы их передерживаем сутки и отпускаем. Есть фотоотчеты и карточки, как положено по договору».
Волонтеры уверены, что работы проводятся с нарушением техзадания.
«Нам удалось зафиксировать, что после отлова на Фиоленте в районе «Каравеллы» в помещение на Борисова привезли собак — 10-11 штук. Это было около 14 часов. На следующий день уже в 7 утра ворота открыли два отловщика и водитель, загрузили в машину собак. Собаки были живые. Ей отвезли на Фиолент и выгрузили всех в одном месте», — поделилась с «Примечаниями» Морозова.
Однако в техзадании четко прописано: передержка после стерилизации — не менее суток. При загрузке собак в машину, по словам зоозащитников, ветеринара на месте не было. Хотя он обязан перед выпуском собак на волю осмотреть каждую особь.
Возврат всех собак в одно место — тоже нарушение. Техзаданием предусмотрен возврат в прежнее место обитания, то есть непосредственно туда, где особь была поймана.
«Я подошла к водителю и спросила. Он мне ответил: "Делать мне больше нечего, их развозить. Так бензина ни на что не хватит. Я выгружаю их в поле, и пусть разбегаются куда хотят". Но ведь на отлов и возврат выделяются бюджетные деньги, из наших с вами налогов», — возмущается Морозова.
«Фонд защиты животных Натальи Морозовой не дает работать, — комментирует ситуацию Аксенов. — Они делают кляузы и мешают правду доносить до людей. Они ходят каждый день и спрашивают одно и то же. Поэтому то, что отвечают водители — они просто устали уже. Их каждые пять минут снимают, каждые пять минут задают вопросы, на которые уже давались ответы. Блокируют нашу клинику, блокируют нашу машину. Мы уже подали заявления в правоохранительные органы, но это же благотворительный фонд, поэтому никаких [последствий] нет. Мы каждый день вынуждены по 4-6 часов объяснять, что мы и как делаем».
Все возвращенные на Фиолент собаки были осмотрены зоозащитниками.
Удалось установить, что большинство стерилизованных собак — кобели. К ним применили кастрацию открытым способом — «на отрыв».
При этом методе стерилизации мошонка не ушивается и в кровоточащую рану может попасть инфекция. Этот способ вообще не применяется в ветеринарной практике для кобелей. Так могут кастрировать котов или домашних свиней, но не собак.
«Деньги выделяются на регуляцию численности, — поясняет Морозова. — Необходимо отлавливать сук, которые периодически приносят щенков, а во время течки собирают стаи агрессивных самцов.
Кобелей отлавливать не имеет смысла, потому что течная сука всегда найдет себе некастрированного кабеля и принесет щенков. Но кастрация — это дешевле и проще, чем стерилизация.
К тому же, быстрее, а Аксенову по контракту до конца года нужно стерилизовать 600 особей».
В Инкермане отловщики забрали двух самок: кормящую суку и собаку с большим сроком беременности. Но пока они на прежнее место обитания не вернулись, как и другие особи, пойманные в Инкермане и Казачьей бухте. Что с этими животными и где они сейчас — волонтерам неизвестно.
Михаил Аксенов уверяет, что в первую очередь идет отлов агрессивных особей. «Они отлавливаются в первую очередь по заявкам благоустройства города и от жителей, глав районов, администраций, — говорит предприниматель. — У нас есть конкретные люди, которые показывают: вот это агрессивные стаи, их нужно вылавливать. Собаки [в Инкерман и Казачью] тоже вернулись. Просто у правозащитников одного фонда — одна информация, когда другой фонд работает — у них другая, немного перевернутая.
Я уже устал объяснять: собаки, которые вылавливаются, возвращаются на то же место обитания. Не возвращаются только те собаки... Собаки просто элементарно могут убежать, понимаете? Кто-то убежал, кто-то прибежал...»
30 ноября, в 6 утра отловленных накануне собак выпускали на кладбище на 5-м километре — снова менее чем через сутки после отлова.
«Привезли шестерых кобелей и двух сук, не стерилизованных, — утверждает Морозова. — Наши волонтеры сразу стали просить отдать им собак, так как животные дикие и их сложно отлавливать, а уже пойманных собак можно сразу отвезти в клинику на стерилизацию. Но отловщики им отказали. Один кобель был хиленький, с закисшим глазом, полупьяный, не хотел выходить из клетки. Но его тоже не отдали зоозащитникам, а просто выбросили на улице».
Все происходящее на выездах волонтеры фиксируют на видео и выкладывают в группу Фонда помощи бездомным животным в социальных сетях.
Сам Аксенов заверил зоозащитников, что проводит стерилизацию лично. У него якобы заключен договор с еще четырьмя ветеринарными клиниками. Но «Газель» была замечена только у помещения на Борисова. Заключен ли у города по результатам торгов контракт с предпринимателем, и какого числа - общественность тоже ничего не знает.
«Беда в том, что все это происходит под конец года, — сетует Морозова. — В августе провели первый тендер, который выиграла «ВолгаПрофи» . Но Севастополю от них удалось отбиться. Потом были новые торги — в ноябре. И сроки: 600 собак за полтора месяца. Естественно, с такими сроками нормальные ветеринарные клиники Севастополя попросту не захотят участвовать в торгах».
Год от года ситуация в городе не меняется. Все оставшиеся неосвоенными деньги чиновники пытаются потратить под конец года любой ценой.
Так у нас в Севастополе появляются клумбы, рискующие замерзнуть при первых зимних морозах, авральными темпами за два месяца проводятся капремонты, «благоустраиваются» улицы и массово отлавливаются бродячие собаки.
И, вроде бы, понятно, что чиновники — заложники жесткого тендерного законодательства и финансового планирования в рамках календарного года. Но неужели нельзя придумать алгоритм, чтобы осваивать деньги налогоплательщиков с умом, а не просто «как-нибудь», чтобы отчитаться?
