Все-таки площадь Нахимова в Севастополе – волшебное место. Нет, даже не так: если в Севастополе и есть сакральное место – то это в первую очередь площадь Нахимова, а потом уже Херсонес. Площадь Нахимова это наш оселок, наша проверка на настоящее. Потому что «Ласковый май», например, здесь не работает, а «Чалый» работает, и еще как.
И даже «Овсянников» работает рядом с «Чалым» лучше, чем обычно.
Возраст митингового народа в Севастополе – это, конечно, региональная особенность. Молодежи здесь мало, и она во многом аполитична, а если и политична, то не так, как хотелось бы и как бы моглось. Это, с одной стороны, сужает повседневную повестку до коммуналки и проблем региональной медицины. Но с другой стороны, когда случается повестка не повседневная, люди зажигают по полной. А 18 марта 2014 года было именно такой датой.
Советская патриотическая поп-музыка. Между памятником Нахимову и сценой не протолкнуться. Овсянников поздравляет севастопольцев со знаковым событием: мы вернулись домой. Ура, ура – отзывается площадь, хотя Овсянников по натуре совсем не трибун. Площадь аплодирует.
Слово берет Екатерина Алатбаева. Берет – и сразу отдает микрофон Алексею Чалому. Его не было на этой площади три недели назад, 23 февраля. Его не было на торжественном возложении венков и поздравлении участников самообороны города сегодня у памятника Солдату и Матросу. Но на Нахимова сегодня вечером он пришел.
Народ встретил народного мэра овациями. Если честно, он никого не встречал так, как этого простого депутата заксобрания. Кто бы что ни говорил, и кто бы ни садился в кресло градоначальника, Чалый остается героем и символом российского Севастополя.
Он ответил севастопольцам взаимностью и напомнил, что многого можно достичь, когда люди объединяются ради высшей цели. Вспомнил былое. Сказал, как хорошо, что мы, наконец, дома. Речь его была недолгой, да и о чем тут можно было долго говорить.
Овсянников при этом улыбался. Улыбался так, словно хотел сказать: ну вот же Чалый, вы же хотели его увидеть. Возможно, он думал в этот момент о чем-то другом, но именно о Чалом его спрашивали днем у памятника Солдату и Матросу, как и на третьей годовщине митинга народной воли. А может быть, врио губернатора в этот момент думал об осенних выборах и о том, как хорошо, что Чалый на них не выдвигается.
Проведя несколько часов на площади Нахимова, корреспондент «Примечаний» вполне убедилась, что огонь Русской весны (именно Русской – тогда, в 2014-м, она еще не стала сугубо Крымской), в душах людей не погас. Что трудности, с которыми столкнулся Севастополь за последние три года, не могут затмить его. И что «крымская повестка», что бы там ни говорили многоумные эксперты, не исчерпана. По крайней мере, в отдельно взятом Севастополе.
