Обычно у нас в России принято говорить о местном самоуправлении – однако это выражение немного стерлось, как пятак, оно просто строка в административном реестре. В ходу такие выражения: «На местное самоуправление стоит выделить столько из регионального бюджета», «Теме местного самоуправления нужно посвятить очередное выступление губернатора». Поэтому следует, наверное, говорить о «демократии малых пространств», защите сообществ от произвола со стороны бюрократии и финансовой олигархии. О защите от своего рода строительного браконьерства – при котором вырубают заповедные леса под кемпинги, уничтожается старая застройка, искажается природный ландшафт.
При этом любая общественная активность в любом регионе немедленно попадает в зону влияния либо коммунистов, либо либеральной оппозиции. Либо КПРФ придет на помощь активистам, либо «Яблоко»: получается, что у консервативной демократии нет какой-то особой силы, способной аккумулировать гражданское движение в защиту общественных пространств против произвола приватизаторов и застройщиков. Исключением из этого общего правила выступил один город России – Севастополь, в котором общественную активность в плане борьбы с застройщиками ведет местное отделение Общероссийского народного фронта и половина Законодательного собрания города, прошедшая по списку партии «Единая Россия». Это, безусловно, уникальный для России случай, когда «консервативно-демократическая» оппозиция действует в регионе от имени правящей партии.
Казалось бы, правящей партии и ОНФ следовало всячески приветствовать это обстоятельство. Общественные активисты, борцы против застройки урочища Ласпи в Севастополе и противники размещения в районе горы Гасфорта военного парка «Патриот» — это, собственно, и есть костяк той пророссийской революционной силы в городе, кто в феврале 2014 года выступил против новых майданных властей и своим выступлением привел город в Россию. Соответственно, до сих пор в разговорах с этими людьми, в частности с главным экологическим активистом Заксобрания, председателем постоянного комитета по градостроительству и земельным вопросам, а также основным историком и летописцем севастопольской революции Вячеславом Гореловым проскальзывает мысль о том, что продолжающееся и до сих пор не прекратившееся варварское уничтожение природных зон в черте этого субъекта Федерации представляет собой наследие чужой власти и «пережиток» украинских порядков. Хотелось бы верить, что это так, но, увы, каждый россиянин прекрасно знает о том, что российские порядки в этом отношении мало чем отличаются от порядков украинских: «бандитский капитализм» если в чем и преуспел, так это в сфере уничтожения природных зон и культурных сред. Печальная судьба Царицыно или Коломенского в Москве — тому великолепное свидетельство.
Однако севастопольские активисты осуждают Украину и «украинские порядки». Инициативная группа, добивавшаяся прекращения строительства в Ласпи (она назвала себя «Служу Севастополю»), проявляла полную лояльность государственной власти и законопослушание. Тем не менее, реальные экологические проблемы, ради которых, собственно, и создавалось движение «Служу Севастополю», оказались не разрешены. Точнее, разрешены лишь наполовину.
Парк «Патриот», лоббируемый «Ночными волками», переехал со склоны горы Гасфорта на территорию 30-ой береговой батареи – к полюбовному согласию всех сторон. Однако хаотическая застройка урочища Ласпи не прекратилась, ООПТ до сих в этом районе не введена, строительство на территории заповедника идет с новой силой.
Проблема спасения Ласпи осложняется тем обстоятельством, что в украинские времена на этой территории было выдано незаконным путем множество земельных участков, владельцы которых, разумеется, хотят использовать их с максимальной коммерческой выгодой. Поскольку в имущественно-земельных отношениях с украинских времен в Севастополе царит полный хаос, новая губернаторская власть начала процесс судебного пересмотра решений на выдачу земельной собственности. Около 400 судебных исков к владельцам участков были удовлетворены. Это стало, в свою очередь, источником протестов в городе весной 2017 года, и любопытно, что эти протесты поддержали те самые средства массовой информации, кто два года назад обвинял Заксобрание в «майданных настроениях», а также в противодействии закону о национализации. Теперь же главным виновником реквизиций земельной собственности был назван недавний спикер Законодательного собрания Алексей Чалый, который публично поддержал проект Генплана.
Поручение спасти заказник в урочище Ласпи от застройки дал в апреле 2017 года на IV медиа-форуме президент России Владимир Путин.
Тем не менее, угроза взорвать ситуацию, исходящая от противников действующего губернатора, явилась новым препятствием для создания заказника на территории урочища. Застройщики приободрились и вновь повели атаку на большинство Заскобрания, «секту Чалого» и местное отделение ОНФ.
Этот период «консервативной демократии» может завершиться ее временным отступлением: в 2019 году в городе состоятся новые выборы в представительные органы власти, и соратникам Алексея Чалого и Вячеслава Горелова будет очень трудно создать в Законодательном Собрании новое устойчивое большинство. Однако в запасе у них есть еще год, чтобы остановить процесс разрушения природного заповедника Ласпи и, кстати, не только его одного: уже есть планы застройщиков обустроить и другие природные зоны в духе модных идей «экологического туризма», но без учета особенностей местности.
Воспользовавшись примером севастопольских общественников и депутатов, возможно, удастся остановить аналогичные разрушительные процессы и в других регионах России: главное, чтобы консервативно-демократические силы сознавали свою солидарность и понимали, что у них есть своя особая – политическая – повестка, и она отличается как от той, что предлагают коммунисты, так и той, что продвигают либеральные оппозиционеры. Когда-нибудь, возможно, эта повестка станет основой политического позиционирования новой генерации отечественных политиков, которые окажутся способны преодолеть роковой барьер, разделяющий эти две идеологии. Тогда мы будем с благодарностью вспоминать тех, кто привел Севастополь в Россию, и тех, кто, уже находясь в России, защищал заповедную территорию от «экологического браконьерства».
